Читаем Актуальные проблемы государственной политики полностью

Известно, однако, что институты государства, в том числе политической власти, не охватывают своими нормами и формальными полномочиями всю деятельность государства и отношения между субъектами власти и управления. Никакая организация не может функционировать без наличия неформальной структуры отношений. Так же и система государственной власти в своей деятельности использует как формально ограниченные полномочия, так и неформальные рычаги. Вес тех и других определить трудно, некоторые политологи считают, что мощность неформальной структуры больше.

При этом судить о балансе влияния этих двух структур по номинальной квалификации государства (демократического, авторитарного, тоталитарного и пр.) нет оснований. В каждом конкретном случае требуется исследование всей политической системы и политической культуры общества.

Цитата

Ни одно общество не потерпит абсолютную свободу (даже свободу слова) и ни одно общество не сведет ее до нуля. Разница между режимами состоит только в степени свободы. Надо бы только добавить, что различия режимов состоят не только (и не столько) в «количестве» свободы, сколько в структуре свобод и несвобод.

Й. Шумпетер. Капитализм, социализм и демократия


Из истории политической науки



Йозеф Шумпетер (1883—1950)

Известный экономист и историк экономической мысли, представитель австрийской экономической школы

Основные сочинения: «Теория экономического развития» (1910), «Капитализм, социализм и демократия» (1942), «История экономического анализа» (посмертно опубл. в 1954)


Историческая иллюстрация

Еще в 1960—1970-е годы фактическая власть в США опиралась на несколько сетей неформальных связей финансовой, промышленной, военной, политической и научной элиты. Узлами этих сетей служили закрытые клубы и масонские ложи. Очень большая часть ведущих политиков США обучались, защищали диссертации или преподавали в одном из университетов, входящих в «Лигу плюща» (восемь старейших и наиболее престижных университетов США), и тесно сотрудничали друг с другом независимо от занимаемого поста. Если по какому-то принципиальному вопросу ведущие группы элиты не могли прийти к соглашению, возникала угроза даже жизни президента, несмотря на разделение властей.


Как говорят, во власти всегда есть бесправие, а в праве – безвластие. Поэтому разделение властей всегда неполно и даже условно. Ветви власти не просто взаимно дополняют друг друга, но и переплетены.

В заключение надо заметить, что факт наличия в системе власти формальной и неформальной структур, а также факт несоизмеримости и часто несовместимости оснований для принятия политических решений создают принципиальные трудности в исследовании власти – ее система в большой степени непрозрачна.

Немецкий философ и писатель Э. Канетти, оставивший огромный «труд целой жизни» – трактат «Масса и власть» (1960), уделяет особое внимание маске как инструменту власти, которым она воздействует на сознание через воображение.

Цитата

Маска воздействует в основном вовне. Она неприкосновенна и устанавливает дистанцию… Сразу за маской начинается тайна. В острых ситуациях, то есть когда маска воспринимается всерьез, человеку не положено знать, что за ней скрывается. Она многое выражает, но еще больше скрывает. Она представляет собой раздел: скрывая за собой опасность, которую не положено знать, препятствуя установлению доверительных отношений, она приближается к человеку вплотную, однако именно в этой близости остается резко от него отделенной. Она угрожает тайной, сгущающейся за нею. Поскольку ее нельзя прочесть, как подвижное человеческое лицо, человек гадает и пугается неизвестного…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Качели
Качели

Известный политолог Сергей Кургинян в своей новой книге рассматривает феномен так называемой «подковерной политики». Одновременно он разрабатывает аппарат, с помощью которого можно анализировать нетранспарентные («подковерные») политические процессы, и применяет этот аппарат к анализу текущих событий. Автор анализирует самые актуальные события новейшей российской политики. Отставки и назначения, аресты и высказывания, коммерческие проекты и политические эксцессы. При этом актуальность (кто-то скажет «сенсационность») анализируемых событий не заслоняет для него подлинный смысл происходящего. Сергей Кургинян не становится на чью-то сторону, не пытается кого-то демонизировать. Он выступает не как следователь или журналист, а как исследователь элиты. Аппарат теории элит, социология закрытых групп, миропроектная конкуренция, политическая культурология позволяют автору разобраться в происходящем, не опускаясь до «теории заговора» или «войны компроматов».

Сергей Ервандович Кургинян

Политика / Образование и наука