Актуальные проблемы уголовного права, криминологии и уголовно-исполнительного права. Выпуск 7

В. М. Галкин, также рассматривает в качестве «пробела» только те случаи, которые характеризуют «неполноту правового регулирования» с его внутренней стороны, несовершенство правовой регламентации, затрудняющее реализацию права, прежде всего, в форме его применения. «Неполнота Особенной части УК», по его мнению, не может рассматриваться как «пробел», это просчет в правовом решении. Поэтому «пробелы в уголовном законодательстве» свойственны преимущественно его Общей части УК, среди которых он выделяет собственно «пробелы» и «неконкретизированность»[116].

В. Ф. Щепельков, не рассматривая «неполноту Особенной части УК» как формально-логический дефект уголовного закона, использует, впрочем, для характеристики такого правового явления термин «пробел». «Законодатель, – пишет он, – не устанавливает право на преодоление пробелов, связанных с отсутствием норм, определяющих преступность и наказуемость деяний»[117]. С прерогативой законодателя на преодоление таких «пробелов» трудно не согласиться, но отсутствие в праве того, что должно быть необходимым его компонентом является, конечно, его дефектом, несовершенством. Кроме того, «пробел в Особенной части УК» может иметь и формально-логическую «окраску». Так, например, в ч. 3 ст. 331 УК предусмотрено, что за преступления против военной службы, совершенные в военное время или в боевой обстановке, ответственность определяется законодательством РФ военного времени, которого на настоящий момент в РФ нет. Боевая обстановка возникает не только в военное, но и в мирное время. И хотя на Северном Кавказе (да и в Сирии) уже длительное время идут боевые действия, называемые, правда, не «войной», а «контртеррористической операцией» (что не меняет сути дела – боевая-то обстановка налицо), никаких законодательных актов военного времени не принимается. В связи с тем, что преступления, и преступления опасные, совершаются, то применяются нормы, рассчитанные на мирное время. Во-первых, это означает применение закона «по аналогии» и, во-вторых, свидетельствует об отсутствии в уголовном законодательстве России целого пласта уголовно-правовых норм, а именно «законодательства военного времени», потребность в применении которого не вызывает никаких сомнений. Это, безусловно, «пробел», причем «пробел формально-логического характера».

Выяснение юридической природы «пробелов» в «уголовном праве «невозможно без соотнесения «пробельности» с «полнотой» («неполнотой») правового регулирования».

«Полнота правового регулирования» характеризуется как внешней, так и внутренней стороной. Внешняя сторона полноты правового регулирования связана с кругом социальных явлений, попадающих в орбиту права, т. е. со сферой его действия; она определяется требованиями правовой политики государства. В этом смысле «полнота» может быть признана достаточной, если «право» охватывает собой все социальные явления, которые, исходя из интересов общества и государства, нуждаются в правовом регулировании и, опираясь на возможности «права», поддаются ему; при этом не возникает негативных последствий, превосходящих преимущества регулирования. Внутренняя сторона полноты правового регулирования характеризуется объемом уже имеющегося правового материала и обусловливается потребностями самого «права». «Полнота» такого рода может быть признана «достаточной», если «право» располагает совокупностью предписаний, необходимых для его бесперебойной реализации в соответствии с поставленными целями.

Выделение указанных двух сторон полноты правового регулирования предполагает выражение простой, но весьма важной мысли: при формировании «права» следует руководствоваться в равной мере как соображениями социальной обусловленности, так и собственными закономерностями становления и функционирования «правовой системы».

Остановлюсь последовательно на внешней и внутренней сторонах полноты уголовно-правового регулирования.

Внешняя – главная – сторона полноты уголовно-правового регулирования связана, прежде всего, с кругом деяний, признаваемых законом «преступными», т. е. с тем, что принято называть «криминализацией». «Криминализация» относится к сфере уголовной политики государства и, следовательно имеет прямое отношение и первостепенное значение для законотворчества в данной отрасли права.