Актуальный архив. Теория и практика политических игр.

При таком типе управления неизбежны элементы «командности» со стороны государства, но в форме экономического регулирования.

Экономика будущего предполагает открытость миру, функционирует как многомерная, под государственным протекционизмом.

Возникает новое социальное структурирование. На каком-то этапе уже состоявшегося исторического развития нашего общества классовая характеристика принадлежности человека исчезла. У нас реально сформирована некая социальная общность. Теперь зарождается так называемый средний класс, обозначается резкая стратификация внутриклассовых групп.

Экономика будущего, в нашем представлении, не признает социальных различий, для нее все члены общества социально равны. Наше политическое и социально-экономическое пространство должно давать равные возможности, удобства и приемлемость для всех социальных групп и каждого из людей, составляющих эти группы. Преимущества такой социальной мобильности будут сохраняться и развиваться. В этом смысле осуществляется примат общечеловеческих ценностей, провозглашенный перестройкой.

Характерная черта экономики будущего состоит в том, что решающую роль в ней будет играть научно-техническая интеллигенция. Это объективный процесс, обусловленный в том числе спецификой труда в модернизированном хозяйстве.

Таким образом, экономика будущего представляется многомерной, с облегченным производственным контуром и модернизированной технологией, социально направленной, управляемой преимущественно экономическими методами, с развитой многофункциональной инфраструктурой, сбалансированной по финансовым и материальным потокам, обеспечивающей комплекс разумных потребностей каждого члена общества.

Страна располагает всеми возможностями, чтобы реализовать стратегию экономики «прорыва».

Заключение Концепция прорыва и постиндустриальное общество

Сейчас еще нет возможности отчетливо представить себе образ того типа цивилизации, который может быть построен в результате прорыва. Его можно очерчивать в «негативных» утверждениях. Это не будет общество потребления, это не будет антиэкологичное (в широком смысле слова, включающее экологию культуры и человека) атомизированное общество, это не будет авторитарный и унитарный бюрократизированный режим и т. д.

Но где же возможность эволюции к такому обществу с того этапа, на котором речь идет о выживании этносов? И как можно говорить о таком прорыве, когда значительная часть населения живет и мыслит в структурах традиционного, «медленного» общества и не проварена в котле рыночной экономики и индустриального образа жизни?

На наш взгляд, именно на нынешнем этапе развития человеческой цивилизации мы получили эту уникальную возможность. И заключается она в том, что в этот исторический момент существуют три диалектически отрицающих друг друга типа цивилизации: традиционное аграрное общество, индустриальная цивилизация и постиндустриальное общество. Какие возможности это сочетание открывает для СССР?

Безусловно, для осуществления прорыва необходимо завершение индустриализации страны и овладение новым этапом научно-технической революции. Это можно делать только в рамках смешанной экономики с сильным государственным участием и планированием, с концентрацией ресурсов и агрессивной инновационной политикой. Но эффективной эта система может быть только в том случае, если она будет ограничена сравнительно компактной «зоной прорыва». При попытке распространить воздействие плановых механизмов на все огромное по масштабам и сложности экономическое пространство система опять захлебнется. Основная масса производства и распределения должна быть переведена в режим самоорганизации. Еще недавно, по сути, единственным возможным механизмом такой самоорганизации был рынок. Его тотальное организующее влияние предлагается в качестве механизма и сейчас либеральными демократами. Между тем сейчас это уже не единственная альтернатива планирования. В мире в ряде разных культур возникли и испытаны системы постиндустриального общества, преодолевшие тоталитаризм рынка как организующего механизма. Эти системы могут быть приложены к тем регионам, где доминирует «дорыночное» общество.

Речь идет, таким образом, об использовании известного в технике «туннельного эффекта» в социальной сфере. Сейчас становится возможным овладение элементами постиндустриального общества и свойственных ему способов производства и распределения без перемалывания населения в рыночной экономике, «атомизации» людей и болезненной ломки их культурных устоев и мироощущения. То, что уставшее индустриальное общество создает в ответ на кризис рыночных отношений, может быть органично воспринято обществом традиционным. Это показала траектория развития Японии, а в последние годы — ряда стран Юго-Восточной Азии. Для этого есть все предпосылки, например, в сельских районах и малых городах России, Средней Азии, Казахстана, Северного Кавказа.