Актуальный архив. Теория и практика политических игр.

Сейчас много говорится о программах. Но ведь емкость требований реальных политических сил порой тем больше, чем меньше слов им нужно для предъявления своих целей. Например, национальная (не компрадорская!) буржуазия потребует от политиков трех, казалось бы, элементарных вещей.

Первое. Защита внутреннего рынка.

Второе. Полная проницаемость внутреннего экономического пространства.

Третье. Поддержка государством всех возможных способов завоевания внешнего рынка.

И все. Казалось бы, задача элементарна. Но попробуйте решить ее. Я не пытаюсь абсолютизировать роль национальной буржуазии, возможны и другие сценарии, другие действующие силы, но в общем-то требования, предъявляемые ими, будут во многом сходными.

Кстати, зачастую действительные участники политического процесса предпочитают молчать в ожидании конца той или иной фазы игры и готовясь к следующему ее этапу заблаговременно.

Время делает свое дело, и самые фантастические прогнозы по части катастрофичности происходящего превращаются в общепризнанные и почти банальные факты. И вместо топтания на месте (и без того истоптанном), вместо повторения (в тысяча первый раз) тезиса о катастрофе надо двигаться вперед в осмыслении происходящего.

Не пора ли, например, признать, что мы имеем дело с борьбой не только внешних, но и внутренних сил, с различными политическими и экономическими интересами. Эти силы, что называется, «играют по крупной», и катастрофа для них не более чем карта в этой крупной игре.

Катастрофа — это та среда, в которой существуют и с помощью которой реализуют свои интересы те или иные корпоративные группы. Изматывая страну, они одновременно изматывают еще и друг друга, и в действительности к осени 1993 г. будет окончательно решен вопрос о том, какие из этих групп и на каких основаниях войдут в стабилизационный картель. Но если и далее сырьевики, до сих пор «бегущие впереди паровоза», не умерят свои аппетиты и не признают фиаско изначальной идеи своего безраздельного господства и диктата своих условий лидерам промышленности т. н. группы «А», то острый политический конфликт неизбежен. Если же они проявят гибкость и осмотрительность, то первый крутой поворот в том пока еще сугубо «линейном» процессе, который «пошел» где-то в начале 1988 г. и завершается на наших глазах, пройдет, быть может, относительно гладко.

Я не знаю, что понимает президент Ельцин под преодолением кризиса. И понимает ли он вообще что-нибудь в тот момент, когда произносит эти или другие кем-то написанные громкие заявления. Но к августу 1993 г. то, что президент Ельцин называет кризисом, действительно исчерпает ресурс саморазвития. И некоторые в каком-то смысле несколько более позитивные варианты развития, может быть, действительно замаячат на горизонте, вопреки усилиям Гайдара и его оставшихся у руля сподвижников, вроде председателя Госкомимущества Чубайса.

Лихорадка с конституционным процессом, судорожные попытки окончательно рассыпать страну под крики о ее собирании — это и есть определенный тип реакций на перспективу (непредопределенную и даже маловероятную, но все же реальную!) стабилизации в результате взаимного изматывания всех национальных корпоративных структур, пытающихся вот уже 5 лет достичь одностороннего преимущества в склоке между собой.

Попытки сброса Верховного Совета и съезда, конвульсивные кадровые чистки, непрекращающиеся атаки на Председателя Госбанка Геращенко, лихорадочные действия Чубайса по развалу крупных вертикальных концернов даже в сырьедобывающих (!) отраслях — это все из той же политической оперы. Равно, как и конституционная оргия.

Политический анализ показывает, что на деле никто (!) не хочет новой конституции и меньше всего ее хотят в демократическом лагере, потому что нормальная конституция противоречит их главной цели — окончательному уничтожению российской государственности. Прекрасно понимается ими и то, что при сегодняшнем федеративном договоре нормальной конституции в принципе быть не может. Понимается и то, что конституционный процесс ускорит развал государства. Осознается, что ресурсов для авторитарного режима попросту нет и что любая «путчевая» комбинация продлится буквально несколько часов. В чем же дело? Чего добиваются боящиеся «упустить» какую-то «победу» любители острых ощущений, призывающие к прямому президентскому правлению?