Актуальный архив. Теория и практика политических игр.

Тезис 8. Играя до последнего времени роль посредника между «правыми» и «левыми», М.С. Горбачев в новой ситуации теряет тех и других, становится (вместе с другими центристами) объектом одновременной атаки и справа и слева, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Тактика баланса сил, таким образом, уже не может и далее подменять инициативную политическую стратегию центристов и Горбачева.

Тезис 9. Таким образом, на повестку дня становится прежде всего самоопределение Горбачева М.С. и блока центристских лидеров как имеющих свое лицо, а также принципиально иная, нежели у «правых» и «левых», стратегия политического, общественного развития. Альтернативы ускоренному формированию и конструированию нового коллективного субъекта политической мысли и действия уже нет. И М.С. Горбачев, и все центристы вне такого крутого, стратегического политического маневра оказываются в гибельной ситуации.

Тезис 10. События 21 сентября[22] показали, что М.С. Горбачев обладает способностью к маневрированию в ошеломляющем его политических противников темпе. До сих пор наличествовавшая неопределенность позиции центристов позволяет им «пересесть на новую лошадь», чего не могут сделать так называемые «левые», определившие свое место и роль с избыточной жесткостью. Таким образом, при всей критичности ситуации шанс на ее исправление, безусловно, имеется.

Часть третья.

Укрупненный сценарий политического действия в новый условиях.

Первое. Кампания по показу обществу политизированной преступности как врага, замыслившего антиконституционный переворот.

Второе. Жесткое обозначение позитивного содержания перестройки как нуждающегося в защите. Сюда входит защита конструктивного предпринимательства, информационной свободы, открытости миру, необходимости модернизировать общество, обновить социализм, обеспечить новый тип управления страной, соответствующий новой мировой динамике, и пр. Государственный протекционизм как новая политическая практика.

Третье. «Инвентаризация» политики перестройки, обозначение ее тупиков, выдвижение идеи двух вариантов модернизации как «горбачевской новой волны», критика тупиковой ветви модернизации (так называемой либерализации). Показ стратегии «левых» как попытки «переродить» перестройку. Организационные меры по преодолению «левого уклона». Новый (как минимум на 80–90 процентов) состав Президентского совета, объединяющий именно конструктивных организационных лидеров (лидеры промышленности, сельского хозяйства, партии, науки, культуры, армии, правоохранительных органов, женщин, молодежи — всего не более 20 человек), а не представителей социальных слоев.

Четвертое. Выдвижение на первый план политики форсированного сдвига параметров производственно-промышленного контура СССР, с обоснованием необходимости укрепления в этой (и только в этой!) связи всех административных структур, управляющих народнохозяйственной стратегией (Госплан СССР).

Пятое. Борьба с правым уклоном, как стремящимся вернуть страну к эпохе застоя. Показ связи «правых» с «левыми» через коррупцию. «Перетряска» высшего эшелона РКП[23].

Шестое. Объявление чрезвычайного (или военного) положения теперь уже под жестким политическим контролем центристского блока. При этом, поскольку врагом является политизированная преступность, нет «преступной войны партии и президента против своего народа», а есть — всего лишь! — серия «панамских» акций против криминала на территории СССР. Из-под удара оказываются выведены здоровые политические силы, что на деле (!), а не на словах означает блокирование возможностей возврата к сталинизму.

Седьмое. Главная задача чрезвычайного положения в СССР — нормализация жизни граждан, создание гарантий для реальных прав личности, человека и гражданина, формирование нормального федеративного устройства СССР по формуле — Союз народов + федерация территорий, обеспечение неделимости территории как основного конституционного условия, обеспечение победы тех политических сил, которые поддержат федеративный принцип, принятие, уже в новой политической реальности, Конституции СССР (с сохранением названия!) как федеральной (без права наций на самоопределение вплоть до отделения) страны, с районированием ее по государственной логике, а не в логике огосударствления этносов, с единым гражданством СССР и пр. Можно предложить несколько сценариев осуществления таких преобразований, в том числе якобы «левый», выключающий претензии со стороны РСФСР.