Акудник

«АКУДНИК муж. акудница жен., от кудесить, куд, проказник, затейник; шептун, знахарь, колдун.» (Даль. Толковый словарь русского языка.)

Я так и не понял, где сейчас нахожусь. Пытаюсь, изо всех сил собраться с мыслями и не выходит.

Состояние какое-то «плавающее» – как вроде бы «под кайфом». Знаю, что это такое – когда-то делали не очень сложную операцию под общим наркозом, так что-то похожее на состояние после выхода из наркоза. Вроде бы и в «здравом уме», а по сути – нет. Пытаюсь сообразить, что со мной произошло и где я. Пошел побродить по лесу, просто побродить, устал как-то от всего современного и суетливого, и вдруг, оказалось, лежу на каком-то топчане, в полутемной комнате с бревенчатыми стенами. Пучки трав каких-то по стенам развешаны, стол с лавкой возле него, окошко с мутным стеклом и медвежья любопытная морда с той стороны смотрит на меня… Точно, бред какой-то наркотический. Всплывают в памяти отрывки – бег по чащобе, прыжки через валежник, громкий треск веток от погони позади, ощущение дикого ужаса, попытка перебежать по сваленному дереву через овраг, поскользнулся, лечу вниз и… всё. И вот я тут, в этой избе, не могу даже шевельнуться.

…А все это началось с моей душевной идеи-фикс. Полнейшей перезагрузки ей, душе моей, захотелось. Такого себе «аппаратного сброса». Ну, а мой товарищ давно предлагал съездить к нему на родину, в глухую деревеньку в Рязанской области, там у него избенка от дедули осталась. Вот я и поехал. Деревня эта скорее на хуторок смахивает – десятка три домиков бревенчатых, половина уже разваливаются, а в остальных избах старики живут, свой век доживают. Да почти все – Витькины дальние родственники. Детишки их давным-давно по стране разъехались, так что если раз в три – четыре года к кому из них приезжают родственники – это событие! Тут даже плохонького магазина нет. Автолавка с разными товарами приезжает раз в месяц, да участковый полиции раз в полгода – вот и все события. До райцентра – километров сорок, да и что там делать старикам? Короче – рай для уставших от цивилизации. По приезду на место, я по совету своего друга, нашел во дворе третьей, по счету от края, избы, деда Петровича и представился ему, мол, от Вити Нечаева, из Москвы, приехал отдохнуть у вас, на природе. Петрович поздоровался, выслушал меня, принял «презент» (Витька передал со мной чего-то в большой хозяйственной сумке, сказал – гостинцы), напоил вкусным травяным чаем и, услышав благодарность и отказ от «покушать», повел к избе, в которой мне можно было остановиться на постой. Ну, изба обычная, деревенская. Сразу было видно, что в ней не живут – двор зарос крапивой и дудочником, старые яблони обросли лишайником, собачки и живности пернатой в виде кур и прочего, естественно, не было.

– Мы тут на замки не запираемся. – Ответил, на мой взгляд, Петрович, открывая дверь. – Не от кого.

Внутри все было не слишком и запущено, на полках стояли кастрюльки, чугунки, чайник и мисочки с чашками. Мышки, правда, в углу, с перепугу зашуршали.

– Устраивайся. Захочешь покушать – милости просим. Расскажешь, что в стране и в мире происходит, в картишки перекинемся. Уж очень моя бабка полюбляет это дело! В общем – как устроишься, так и заходи, уважь стариков.

Я поблагодарил его и, проводив гостеприимного деда до выхода, осмотрел своё временное жильё. Собственно, это была обычная деревенская изба. Даже старенький холодильник имелся. Металлическая кровать, наверное, еще из тридцатых годов прошлого века родом, стол, табуретки, занавески на окнах, в углу – печка. На кровати матрац, подушки, одеяло – все как положено. На стенах всякие картинки и фотографии пришпилены. Да, еще какое-то радио старинное, тоже видать из «тех» времен.

Ну, что ж, буду по возможности устраиваться. Достал из своего громадного походного рюкзака бритвенные принадлежности, полотенце и, прихватив из коридора эмалированный таз, пошел во двор, к колодцу. Достав воды, я перелил её в таз и поставил на солнышко – обмываться и бриться, применяя ледяную воду, это ещё то удовольствие! Потянулся, с удовольствием, на солнышке, и правда – какая красотища! Тишь, лес вокруг деревни, ни тебе машины не ревут, ни люди, чем-то недовольные не орут!