Акула в камуфляже

Конечно, если бы Сергей Павлов дал свои показания, то получилась бы патовая ситуация: его слова против слов Кай Чун Баня. Кореец это превосходно понимал. Но не верилось Кай Чун Баню в то, что русский сможет выжить. Хотя на самотек этот аспект проблемы Кай Чун Бань пускать не собирался. Имелось у него намерение твердо убедиться в том, что русский погиб. Вот тогда на него можно без опаски навешать всех собак: с того света не оправдаешься.

20

Близость смерти обычно здорово прочищает мозги. При том непременном условии, что смерти удалось избежать, мозги имеются в наличии и не отшиблены начисто животным ужасом.

Так что всего каких-то пять минут потребовалось Зарнову, чтобы осознать: ничего ему не мерещится, это впрямь Сережа Павлов, с которым они когда-то вместе тянули учебную лямку в одной курсантской роте, в Высшем военно-морском училище имени Фрунзе.

– Ни фигушеньки себе встреча! Н-ну и вовремя же ты появился! – нервно посмеиваясь, сказал Зарнов. – Видал, в какой теплой компании я оказался? Знаешь, есть такая рыбацкая байка. Закинул мужик удочку, а клева нет как нет. Решил он наживку проверить. Дерг за леску, вытащил поплавок и крючок из воды. А червяк с крючка ему и говорит: «Ты, мужик, что творишь? Совсем обалдел или как? Меня ж чуть не сожрали!» Очень хорошо я этого червяка теперь понимаю. Значит, тебя послали нас спасать?

С чувством юмора у Сергея Зарнова все оставалось по-прежнему в полном порядке. Такой уж он был человек, что не мог не похохмить в любой ситуации.

– Не только меня. Но об этом позже. Теперь спасать надо нас троих, я тоже попал в историю… С географией. Точнее, сами спасаться станем. Может дело так обернуться, что, кроме нас самих, помочь нам будет некому.

– И все же это что-то немыслимое! – возбужденно воскликнул Зарнов. – Как что?! То, что тебя вынесло практически туда же, куда и нас с Санычем! Удивительно, право… Это какая ж малая вероятность! А уж чтобы прямо на меня, да в такой пиковый момент…

Полундра пожал плечами:

– Не такая уж маленькая. Я экономил горючее, позволил течению нести гидроцикл. Движок-то я включил, когда был уже у самого берега. Когда увидел, что сейчас кого-то могут слопать. А дрейфовал я от того самого места, где ваша «Кассиопея» булькнула. Вот меня и вынесло примерно туда же, куда и вас. А что вовремя наткнулся прямо на тебя… Знаешь, тезка, случаи бывают и счастливые. Считай, что тебе улыбнулась судьба. Ну да и мне тоже. У меня с этой дамой особенные отношения…

Все верно. Опытные, много повидавшие и пережившие люди сходятся в том, что случаем управляют некие таинственные, непостижимые для человека законы. Случай может стать злейшим врагом, который ломает и опрокидывает любые планы и расчеты, а может – лучшим помощником, спасителем. Об этом превосходно знают те, чья работа связана с постоянным риском: моряки, летчики, пограничники, пожарные, сыщики…

К Полундре фортуна относилась по большей части благосклонно. Это, кстати, стало одной из главных причин того, что Петр Николаевич Сорокин, когда пришла пора решать, кого из «морских дьяволов» послать в поисково-спасательную экспедицию, остановил свой выбор именно на Сергее Павлове. Право, недаром такой умный и опытный человек, как адмирал Сорокин, пребывал в твердой уверенности: удачливость, фактор везучести – это такая же реальность, как рост, вес, сила мышц, быстрота реакции…

Полундра внимательно оглядел Зарнова. Выглядел его тезка неважно, однако держался бодро. Или очень старался создать такое впечатление. Североморец не впервые видел человека, чудом выкарабкавшегося из смертельно опасной передряги. Полундра сам в таких переделках частенько бывал. Сейчас у Зарнова проявлялся постстрессовый синдром, сильное возбуждение. Такое всегда бывает, когда человек вырывается из объятий старухи с косой. Один из признаков этого синдрома – повышенная болтливость, словно человек слегка перебрал спиртного.

– Откуда у тебя гидроцикл? Где остальные спасатели? В какие неприятности угодил ты? – Зарнов буквально засыпал Полундру вопросами. И в то же время он порывался в подробностях рассказать Павлову обо всем, что приключилось с ним и Муличенко, но рассказ выходил слишком сумбурным. Яхтсмен порывисто жестикулировал, чуть ли не кричал. Эмоции Зарнова перехлестывали через край. Он настолько возбудился и увлекся, что даже попытался изобразить подбитого им тюленя-крабоеда. Послестрессовый синдром, что поделаешь…

– Постой, – мягко остановил его Сергей. – Успокойся, приди в себя. Не пори горячку, спешка лишь при ловле блох хороша. Чего у нас пока в избытке, так это времени. Сделаем так: ты возвращаешься в ваш лагерь по берегу, я параллельно двигаюсь туда же на гидроцикле. Там втроем все обсудим. Вы мне о своих злоключениях расскажите, я вам о своих. Чтобы мне потом твоему рулевому еще раз все не объяснять. Правильно? Огонь у вас там есть? Костерчик? Отлично! Ничего, что маленький. Мне обогреться нужно, переодеться, я же больше двенадцати часов гидрокостюм не снимал. Тебе тоже необходимо тепло.