Акулья хватка (сборник)

– Возможно, мсье, но я сомневаюсь. Он собирался уехать утром. Большинство людей подумает, что он просто уехал немного раньше. В любом случае, видели, как он поднимался на борт «Мери Грант», и где она теперь? Может быть, вопросы возникнут через несколько дней, когда рыбаки выловят спасательный пояс или его где-нибудь прибьет к берегу, а может быть и не возникнут. Анри Жако никогда не существовал, мсье.

– А вы? Что будете делать вы?

– Я собираюсь похоронить свою жену, мсье, – сказал Мерсье. 

Глава 12 Фламинго и белые лошади

Они добрались до Сен-Брие почти в полночь. К счастью оказалось, что через пятнадцать минут отправляется поезд до Ренна и Шавасс решил ехать им, чем болтаться здесь.

В Ренне, дожидаясь поезда на Марсель, им пришлось задержаться на полтора часа, которые они провели в кафе возле железнодорожного вокзала. Негр все ещё оставался мрачным и Шавассу это надоело.

– Если вы будете так себя вести, ни к чему хорошему это не приведет, – сказал он. – Либо мы выясним сейчас наши отношения, либо вы пойдете своей дорогой.

– А не создаст ли это дополнительные трудности? – усомнился Дарси. – Официально меня даже нет в этой стране.

Шавасс покачал головой.

– Я могу связаться с парижским отделением. Они отправят вас отсюда.

Дарси выглядел явно расстроенным.

– Не знаю, Пол. Когда мне впервые пришла в голову мысль последовать за вами, то казалось, что это имеет смысл, а особенно, когда я услышал, что они сделали с Харви; я расстроился и хотел отомстить.

– А теперь?

– Против всей этой истории с Горменом я ничего против не имею. В конце концов, он же пытался убить вас. Здесь я ничего не мог поделать, но Жако… – он покачал головой. – Это застряло у меня, как кость в горле.

– Если вы так все это воспринимаете, нам лучше расстаться, – сказал Шавасс. – Росситер без тени сомнения утопил вашего брата как крысу, он приложил руку к групповому убийству, когда затонул «Леопард», и неплохо бы вам вспомнить, что случилось с миссис Кемпбелл и старым Хамидом. Он не поколеблется отправить и нас обоих туда же, едва обнаружит, что мы остались живых. Это ведь не Олд Бейли и не Верховный суд Ямайки. Здесь существует только один закон – убивать или быть убитым – и у меня есть прямой приказ в этом случае убивать, не забывайте. Хо Дзен, Росситер, Монтефиори – со всеми должно быть покончено.

Негр покачал головой.

– Видите ли, возвращаясь к тем временам, когда я жил вместе с Харви в Сохо, должен сказать, что мне приходилось встречаться с разного рода циниками и преступниками, но вы в своем роде выдающийся тип.

– Вот потому-то я и остаюсь живым после двенадцати лет участия в этой кровавой игре, – сказал Шавасс. – Ну, а теперь, вы со мной или нет?

– Насколько я вижу, у меня не так велик выбор. Как я понимаю, едва я окажусь где-нибудь поблизости от Росситера, то если не разделаюсь с ним первым, он разделается со мной. Такая точка зрения противоречит закону. Я провел годы в джунглях, в которых жил Харви – поэтому психологу не составит труда понять, почему я встал на сторону закона. – Он тяжело вздохнул. – Но вы можете рассчитывать на меня, Пол. Я вас не подведу.

– Хорошо, теперь, когда мы со всем разобрались, я позвоню нашему агенту в Марселе, чтобы он подготовился к нашему приезду.

Он встал и Дарси спросил:

– Местечко, которое называется Камарг – что это такое?

– Это район дельты реки Роны, – пояснил Шавасс. – Примерно три сотни квадратных миль лагун и проток, болот, белых песчаных дюн и горячего солнца, хотя сейчас и не самое подходящее время года. Знаменито тремя вещами. Белыми лошадьми, боевыми быками и фламинго. Я однажды был там мальчиком двадцать лет назад, и никогда не забуду этого.

– Но что, черт возьми, они делают в таком месте? – спросил Дарси.

– Нам предстоит это выяснить, верно? – сказал Шавасс и пошел заказывать телефонный разговор.

Яков Малик был поляком по происхождению и оставил свою родную страну по политическим соображениям перед началом второй мировой войны. Пару лет он работал на Второе бюро, старую французскую секретную организацию, которая прекратила свое существование в 1940 году. Войну он провел, работая в британской организации по специальным операциям в качестве курьера между отрядами французского сопротивления. Конец этой полной приключений карьере положил взрыв гранаты, брошенной кем-то из Фронта национального освобождения (F. N. L. (Front Liberation Nationale – фр. – алжирская националистическая организация времен борьбы за независимость Алжира – прим. пер.) в окно его спальни во время алжирских событий. Он ушел в отставку и держал в Марселе небольшое кафе на берегу и жил там же с женой-мавританкой и тремя детьми. Сейчас он работал в этом городе в качестве агента Бюро и Шавассу дважды доводилось с ним встречаться.

Когда они вышли из вокзала, он стоял возле своего «Рено», тяжело опираясь на трость, с которой не расставался; это был худощавый элегантный мужчина с остроконечными усиками, хорошо сохранившийся для своих шестидесяти лет.

Он подковылял к ним и радостно приветствовал Шавасса.