Акулы из стали. Последний поход

А образ крайне положительного моряка-подводника как-то не прижился у нас. Так мы и не поняли, полюбило нас мирное население или нет, а если бесполезные действия, которые вы производите определённое количество раз, всё-таки не приносят никакого результата, то стоит подумать и заменить их на другие. Мне так кажется.

…и бутылка рома!

– О! О! Смотрите!!! Вон же!! Рыбы! Рыбы плывут!!!

Старпом подскочил к подслеповатому монитору на пульте вахтенного инженера-механика и начал тыкать пальцем в бело-серое изображение.

– Не, ну вы хоть видите, ну? Ну что вы тут спите, а? Смотрите, красота-то какая!!! Антоныч, ну!

– Сей Саныч, я на вахте сейчас, слежу за своевременным осмотром отсеков и управляю оборотами турбин. Мне за флорой и фауной Ледовитого океана наблюдать не положено.

– Ой, ну какие вы скучные, ну бли-и-ин, а?

– А во-вторых, Сей Саныч, это – касатки, а значит, они не рыбы, а млекопитающие.

– За что мне всё это? За что, о боже мой?

– Эдуард, а ты чё старпому не подпеваешь сейчас полушёпотом: «За что, за что, о боже мой»?

– А я, Антоныч, на вахте же тоже стою – не положено отвлекаться мне.

– А ты не отвлекайся, а пой просто!

– Я так не умею. Я же только в душе пою и поэтому всегда, когда пою, закрываю глаза, отключаю мозг ну и глажу себя, соответственно, мыльными руками. Не, ну в принципе, можем попробовать.

– Штурман! Штурман! Иди сюда! – кричит старпом.

Из рубки высовывается по пояс штурманёнок Слава.

– Штурман, что там у нас с планом? Полигон когда занимать по строгому распоряжению?

– Да через неделю, так сейчас плаваем, как вольные стрелки!

– Отлично! – Старпом потирает руки, и у него загораются глаза.

Блин. Сейчас начнётся.

Говорил я вам или нет – не помню, но старпом наш был крайне азартен. Но не рабоче-крестьянским азартом к карточным играм или спорам, кто круче, нет – следующим его уровнем. Причём когда я говорю «рабочее-крестьянским», то я не вкладываю в это понятие абсолютно никакого негативного смысла по отношению к каким бы то ни было социальным группам населения: просто классификаций степени азарта, подходящих для описания, нет, и поэтому приходится придумывать самому. Азартов, по моим личным наблюдениям, существует два вида, и оба они действуют на организм одинаково с одной только разницей – организм с подготовленным мозгом направляет адреналиновые потоки в нужные части себя и превращает их в удаль, а с неподготовленным – расплёскивает по всей коре, отключая центры управления разумного отношения к окружающей действительности. И любому моряку присущ азарт, конечно, – вещь это заразительная, липучая и вызывает ломку, когда долго не было.

– Ты что, дрищ, на «слабо» меня сейчас берёшь? – удивлялся, бывало, старпом. – Да я на «слабо» не брался уже в то время, когда у тебя и утренних поллюций ещё не было!

Старпома нужно было только завести (пол-оборота) на необходимое дело, и всё – быть не сделанным у дела не оставалось никаких шансов. Нет, старпом знал, конечно, про то, что в мире существуют законы логики, физики и здравого смысла, но тайфун его удали сметал их, как щепки, и оставлял валяться на периферии границ разумного.

– Записать в вахтенный журнал! Начали отработку противолодочных манёвров! Хода и курсы переменные! Та-а-ак. Штурман! Что ты на меня смотришь так грустно, как будто я твоя первая любовь? Следи там, чтоб в банку какую не впилились, счас крутиться будем, за касатками следить! Не надо глазами из глазниц доставать, не надо – ты же профессионал? Ну вот и профессиональ!

Антоныч обречённо вздохнул и достал пилочку для ногтей – спокойная вахта явно закончилась. Нет, ну понятно, что после двух месяцев подо льдом в общем-то уже становится скучно и хочется разнообразия, но обычно под словом «разнообразие» следует понимать вещи в некотором роде отличные от слежения за китами в подводном положении.

– О, так их же акустики слышат сейчас!

– Сергей Александрович, ну пожалуйста, ну их акустики уже три дня слышат. Весь экипаж уже в акустической рубке их послушал, вы как будто в увольнительной были, такое ощущение. – Антоныч усердно полировал ногти.

– Да? Придётся наказать ведь вислоухих! Не доложили родному старпому, ну ты подумай, а! – Старпом убегает к акустикам, и мы жмуримся, чтоб брызги крови в глаза не попали.

– Самец и самка! – радостно докладывает старпом, выбегая из рубки минут через десять.

– Эдуард, скажи ему уже.