Аквамарин

Они выбежали на крышу, и в этот момент из этого же входа за ними выбрался десяток солдат Уолша, во главе с самим Генри. За ними бежали по пятам несколько людей Мартинеса и Джонни, и началась заваруха.

Лив и Макс услышали, как по ним стреляют, и Макс дернул ее за ближайший каменный выступ.

— Сюда!

Они бросились к нему, прислонившись к холодной стене спинами.

— Макс! — заорал сзади трескучий голос, и Лив испуганно вздрогнула.

— А вот и старый хрыч пожаловал. — мрачно констатировал Макс.

— Ты же говорил, он отпускает тебя? — протараторила Лив.

Макс горько ухмыльнулся.

— Судя по всему, он передумал.

— Я передумал насчет тебя! — с издевательским смехом проорал Генри, и Макс посмотрел на Лив с видом: «что и требовалось доказать». — Смерть для тебя будет более правильным решением, учитывая твою вину… Выходи и встреть смерть лицом к лицу, как мужчина!

— Прости, Генри! — крикнул Макс. — У меня другие планы!

И он открыл огонь.

Началась жуткая борьба, стрельба, крики, и в этот момент в воздухе послышался гул. Лив подняла глаза к небу и увидела быстро приближающийся вертолет…

Он подлетел к зданию и стал опускаться, задняя дверь была открыта.

— Бежим! — крикнул Макс и, схватив Лив за руку, которая почему-то пребывала в непонятном тумане, потащил к садящемуся вертолету.

Лив бежала за ним, чувствуя все более и более усиливающуюся тяжесть в ногах… А действительно ли она хотела улететь? Да, она любила Макса, но… Но почему тогда каждый шаг к вертолету отдавался такой болью в сердце, как будто часть ее души остается здесь?..

Макс запрыгнул в вертолет и протянул ей руку… Лив казалось, что все происходит, как в замедленной съемке… Медленно лопасти пропеллера пролетают над ее головой… медленно слышны крики и выстрелы… медленно… Лив остановилась, как будто приклеившись к земле… Она не могла сдвинуться с места… Синие глаза Макса смотрели на нее с мольбой и отчаянием, они горели ярким сиянием, любовью и…

Лив вдруг обернулась. Сзади разворачивалась последняя битва… Осталось всего трое людей Мартинеса и через секунду уже двое… Джонни… Он боролся сразу с четырьмя здоровенными амбалами… Лив неотрывно смотрела на него, и ее сердце как будто взывало к нему, болело за него, рвалось к нему на помощь…

Он упал. Четверо окружили его и стали запинывать со всех сторон… Лив с ужасом поняла, что ее сердце сейчас остановится, нет, только не это… Джонни нашел в себе силы через жуткую боль посмотреть на Лив, и их взгляды встретились. Его зеленые глаза сияли отчаянием и болью, и он тихо проговорил:

— Беги, Оливка, улетай…

Она не могла его слышать, но как будто услышала… И все в ее голове встало на места. Она с ужасной тоской и страданием подняла глаза на Макса и сделала шаг назад, одними губами шепнув:

— Прости… я не могу…

В глазах Макса сверкнула боль, и его рука безвольно опустилась… Он посмотрел на Джонни, но не злобно и не обвиняюще… А как будто предвидев этот расклад… Он снова посмотрел на Лив и кивнул. Вертолет стал подниматься выше, и Лив с ужасающей рваной раной в душе впивалась в такое любимое лицо Макса… Его губы… И в последний момент она увидела, как он проговорил: «Я люблю тебя, белоснежка…»

И его лицо исчезло. Вертолет поднялся слишком высоко.

Лив стояла, чувствуя, как сердце бьется о грудную клетку, но об этой боли потом…

Она резко развернулась и побежала. Четверо мужчин наносили последние удары по еле живому телу Джонни, который был либо без сознания, либо фактически без сознания, потому что больше не защищался и не сопротивлялся, лежа на спине… Лив в ужасе увидела, что все его лицо в крови, футболка порвана в нескольких местах и все тело покрыто кровавыми ранами…

Один из мужчин остановился, тяжело дыша, и достал из кармана пистолет, наведя его на Джонни…

Лив ощутила такой невероятный страх и такую звериную ярость, которая заслонила в ее голове и рассудок, и здравый смысл… Такое с ней было только однажды, в ту ночь, когда убили Джесси.

Она побежала быстрее, на ходу подобрав чье-то ружье, валявшееся рядом с трупом, и, не помня себя от гнева, подлетела к группе истязателей и со всего размаху врезала прикладом по голове того мужчину, который чуть было не добил уже и без того еле живого Джонни. Тот ошалело качнулся и упал, после чего Лив, не тормозя, резко выстрелила ему в грудь. Человек Уолша умер сразу.

Остальные трое удивленно переглянулись и двинулись на Лив, но девушка ничего не боялась больше. Она не допустит, чтобы люди Уолша убили еще одного человека, который ей дорог, как воздух… Она выстрелила снова, и второй мужчина упал, схватившись за живот.

— Ах ты!.. — крикнул один из двоих оставшихся, и они накинулись на Лив, но тут раздались два резких выстрела и Лив увидела, как замерли лица у обоих… и они, как мешки с костями, замертво повалились на землю.

Лив удивленно оглянулась и увидела одного из людей отца, лежащего с ужасной рваной раной живота, но сжимающего дрожащей рукой дымящийся пистолет.

— Спасибо! — выдохнула Лив, и он в ответ слабо улыбнулся.

— Рад послужить, мисс Мартинес… — еле слышно шепнул он.