Аквамариновая звезда

—    Война многовековой давности, другие планеты, разные Мя — это все, признаться, слишком далеко от моих интересов, — наконец произнесла она.

Красная Мя приуныла. Она протянула лапу и погладила Машу по голове.

—    Неужели бедная девочка напрасно проделала такой путь?

—    Погодите, — возмутилась Маша. — Дело ведь не только во мне! А как же ваш народ, ваши сородичи на другой планете? Они за всех отдуваются, а вы мало того, что забыли о них, так они еще вам неинтересны! Как вы вообще могли забыть о них?

—    Да, это-то меня и смущает, — отозвалась Черная Мя. — Мы живем вполне гармонично, управляем стихиями, создаем иллюзии, поддерживаем хорошее настроение, но мы ничего не помним ни о себе, ни о своей истории. Вспоминаются какие-то отдельные фрагменты, но как из них сложить узор... И вообще, надо ли пытаться. Если Желтые Мя помнят о наших сородичах в водном мире, а Синие помнят войну, а я помню Белых Мя, то это значит, что у нас имеются разные детали от одной головоломки.

—    А чтобы собрать головоломку, нужно найти все детали, — подсказала Маша.

—    А стоит ли? — Черная Мя повернулась к девочке и впервые за все чаепитие посмотрела ей в глаза. — Такая жизнь удобна. От добра добра не ищут. Если мы сложим головоломку, жизнь изменится. Не уверена, что это хорошо.

—    Я скажу вот что, — вмешалась Красная Мя. — Я плохо понимаю, о чем идет речь, но целое всегда лучше сломанного, а разрозненные ягоды только и существуют для того, чтобы из них сварили варенье. Если нам нужно что-то собрать, кого-то объединить, найти родню и вернуть домой — пусть будут перемены.

—    А что скажут другие Мя? Согласны ли они объединиться? — задумалась Черная Мя.

—    Но вы все уже объединились, — вспомнила Маша. — Сначала на водной планете, чтобы отправить меня сюда, а потом на этой, чтобы я встретилась с вами.

—    Значит, так тому и быть, раз Мя объединились, значит, они готовы к переменам и не будут возражать. — Черная Мя встала и выпрямилась во весь рост. — Держитесь, мои котятки. Я сделаю кое-что, о чем вспомнила, когда речь зашла о Белых Мя. А вот что будет потом, я и сама не знаю. Но это будет конец всему, что мы видели.

—    Ой, что же ты такое сделаешь? — испугалась Красная Мя, лихорадочно собирая в стопочку свою драгоценную посуду и обнимая ее.

—    Я просто хлопну в ладоши, — усмехнулась ее подруга и стала еще чернее, чем была, чернее самой черной из красок и при этом ослепительно яркой. Маша отодвинулась от нее на лавке и оказалась у окошка, которое было закрыто ставнями. Черная М, медленно развела лапы в стороны. Шерсть на ее тощем змеином теле встопорщилась, словно ее обладательница растолстела в минуту. Потом голубая искра пробежала покончикам волосков, по всему ее телу и пропала. После этого Черная Мя так же медленно и аккуратно свела лапы, пока между ними не осталось около пяти сантиметров.

Маша следила за ее движениями, затаив дыхание. Красная Мя обернулась вокруг посуды, выглядывая одним глазом из-под кончика хвоста, лежащего поверх обсидиановой тарелки с остатками рыжиков. В тот момент, когда ладони ее гостьи сблизились, Красная Мя крепко зажмурилась. В опасной близости от нее истекая воском по-прежнему горела свеча.

—    Мя! — с усмешкой произнесла Черная Мя.

Маша услышала негромкий, но гулкий рокот. Потом тоненький свист. Затем шипение. Перед ее внутренним взором возник закипающий переполненный чайник со свистком. Звуки доносились с улицы. Черная Мя свернулась клубочком рядом с Красной, но глаза не закрыла. Напротив, она держала голову высоко, напряженно к чему-то прислушиваясь. Маша отвернулась от кошек и отперла ставни. Сквозь слюдяное окно было плохо видно, но на улице ощутимо потемнело. Тогда девочка приоткрыла чуть-чуть окошко, просто чтобы рассмотреть, что творится.

Если гейзеров по всей долине было около полутора десятков, то теперь их стало сорок или пятьдесят, но маленьких. Домики на пористых подушках из туфа покачивались в воздухе — или это покачивалась земля под ними. Свист, и шипение, и резкий запах сероводорода.

—    Что происходит? — крикнула девочка.

—    Маленький конец света, — ласково ответила Черная Мя. — Маленький, потому что неокончательный, так что не волнуйся.

Смотри, котенок, ты такого никогда больше не увидишь. Мне самой до смерти любопытно, что произойдет.

Вместе со свистом Маша услышала громкий звук, похожий на тысячу работающих фенов или голоса тысяч Мя. Он нарастал и заглушил собой шипение воды и газа, свист и рокот. Когда он усилился настолько, что девочке начало закладывать уши, каменные домики на платформах из туфа поплыли в воздухе словно стая диких уток. В буфете зазвенела и застучала посуда, задрожало пламя свечи, Красная Мя свернулась плотнее, Черная расслабленно опустила голову на свой пушистый хвост.