Аквариум

С глазами у меня хуже, чем с языком. У меня есть опыт из СпН смотреть в глаза собакам. Но тут этого недостаточно. Нас тренируют перед зеркалом: смотри в глаза, не моргай. Не отводи взгляд. Если хочешь завербовать человека, ты должен прежде всего выдержать его взгляд. Дружба начинается с улыбки, вербовка — со взгляда. Если ты не выдержал первый тяжелый взгляд своего собеседника, не пытайся потом его вербовать: психически он сильнее. Он не поддастся.

Я выхожу на станции метро «Краснопресненская» и иду в зоопарк. Если у вас та же проблема, то приходите к закрытию — вам никто не помешает. Я смотрю в глаза тиграм, пумам и леопардам. Я концентрирую свою волю, я сжимаю челюсти. Неподвижные желтые глаза хищника расплываются передо мной. Я сжимаю кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Глаза нужно осторожно сощуривать и вновь медленно-медленно широко раскрывать, так можно не моргать. Глаза режет, наворачиваются слезы. Еще мгновение, и я моргнул. Огромная ленивая рыжая кошка презрительно улыбается мне и разочарованно отворачивает морду: слаб ты, Суворов, со мной состязаться.

Ничего, кошка. Я настойчивый. Я приду сюда в следующее воскресенье. И в следующее. И потом еще. Я — настойчивый.

И опять серым колесом летят дни и ночи. Наша программа вполне могла бы быть десятилетней. Но ее спрессовали в пять лет, и потому не все выдерживают. А может, это тоже испытание? Может, в этом и заключается главный смысл нашей подготовки: освободиться от слабых тут, на своей территории, чтобы не делать этого позже?

Глава 13

1

В разведке есть совсем простое правило: отрыв запрещен! Если увидел, что за тобой следят, во первых, не показывай, что ты заметил, не нервничай и не мечись. Ты дипломат. Поболтайся по городу, покружи. На операцию сегодня идти не следует. Они могут прикинуться, что бросили тебя, а на самом деле они рядом, только больше их стало, только сменили они своих людей.

В тот день, когда выявил слежку, операция запрещена. Этот закон нерушимый. А каждая операция во многих вариантах готовится. Слежка сегодня, значит, завтра повторим операцию, или через неделю, или через месяц. Но не вздумай отрываться от них! Оторвавшись даже под очень хорошим предлогом, ты показываешь им, что ты — шпион, а не простой дипломат, что ты можешь заметить тайную слежку, что тебе надо от нее зачем-то убегать. Если ты им это покажешь, от тебя не отстанут. Ты покажешь им, что ты — шпион, и этого достаточно. Тогда слежка будет преследовать тебя каждый день, тогда не дадут тебе работать. Первый раз тебе, конечно, оторваться удастся, но они тебя зачислят в разряд опасных, и больше ты никогда от них не оторвешься, за тобой они будут по тридцать человек по пятам ходить каждый день. Так что отрыв запрещен. Но не сегодня.

Сегодня у нас разрешение на отрыв. «Хрен с вашими дипломатическими карьерами, — сказал Слон, — бывают ситуации, когда Аквариум приказывает проводить операцию любой ценой. Отрывайтесь!»

Двое нас, Генка да я. Отрывайтесь, твою мать. Поди оторвись. Темно уже в Москве. Холодно. Пуста Москва. Через три дня запьет, загуляет Москва. Праздники, парады да оркестры. А сейчас перед взрывом пьяного восторга затаилась Москва. Мы с Генкой вдвоем, да тени черные за нами. Наши тени, да еще чьи-то. Мечутся тени, не прячутся. Если бы мы по одному работали, то давно бы оторвались. Отрыв запрещен, но обучаемся мы его делать.

Первый раз мы сделали рывок в Петровском пассаже. Хорошее место. Много людей было. Мы через толпу, через очереди, расталкивая, и по лесенкам крутым, и снова в толпу, черными ходами да в метро! Но тени мечутся за нами и не отстают. На Ленинских горах мы вторую попытку сделали. Тоже место хорошее. Уходит поезд, двери — щелк! Так вот, за секунду до этого щелчка надо и рвануть из вагона. Но и тени хитры.

Пуста Москва. Холодно и темно. Но Генка еще какое-то место знает. На площади Марины Расковой. Уйдем, Генка? Уйдем! Уйдем…

Сколько их, Генка, за нами сегодня? Много. Много, мать их перемать. Жаль, разойтись нам нельзя. Операция на двоих. Может, разойдемся, Генка? Превышение полномочий, нельзя. А если операцию провалим, разве это лучше? Ведет меня Генка пустыми переулками. Тут место у него давно подготовленное. Сейчас мы рванем. Но нет. Три больших парня за нами вплотную идут. Не прячутся. Это демонстративная слежка. Это слежка на психику. А кроме демонстративной слежки есть еще и тайная. Демонстративная может отстать, чтобы мы бдительность потеряли, а тайная не отстанет. Сколько их сегодня за нами?

Петляем закоулками. А трое теперь открыто за нами топают. Смеются прямо в затылок. «А если побегут?» — зычный голос интересуется. «Догоним», — успокаивает другой. Хохот нам в спины.

Генка меня в бок толкает — приготовься. Я-то готов, да только мелкий снежок в воздухе кружит. Первый самый снежок. Тут бы гулять по улице да воздух хрустальный пить. Но не до воздуха нам. Отрываться пора.