Аквариум

В комнате было сыро, с потолка с равномерными промежутками капала вода, пахло старьем и плесенью. Наверное, тут жил какой-нибудь путевой обходчик, или как там их называют…

Минут через тридцать я снова нарушил молчание:

– Все, хорош придуряться, давай колись. Что не так?

Настя повернулась на спину, сняла шлем, швырнула его куда-то в угол. Лежит с открытыми глазами, смотрит в потолок. Чувствую ее тревогу, но глубже не пускает.

– Тебя, когда ударили, и ты пропал, – заговорила она. – У меня сердце чуть не разорвалось. Ты не представляешь, что накатило. Даже не горе, не отчаяние, такого слова просто нету, наверное. Все. Точка. Конец. Я кричала, а сама пыталась умереть. И, кстати, почти получилось… Ты вовремя вернулся…

Я недолго помолчал.

– Ну сейчас то все нормально. Живы вроде. А тебя колотит всю, Насть. Думаешь, я не чувствую?

– А ты понял зачем мы им были нужны? – неожиданно спросила она. – И – главное, почему тебя хотели убить?

Я думал продолжит, но она ждала ответа от меня. Ладно, мне не жалко.

– Ну, для начала – скажу, что в последнее время я все чаще склоняюсь к мысли о том, что мы не в другом, параллельном или перпендикулярном мире, а все в том же, где и были. Точнее – будем. Так как мы в другом времени. В далеком от нашей родной Российской Федерации, айфонов и гироскутеров прошлом.

– Это ты про их слова "живем здесь и вчера и видим впереди" и про "сотни веков"? – спросила Настя. – А почему тогда не в будущем?

– Во-первых, – шумеры. Ну, я тебе рассказывал про рисунки, которые мы у себя в Сарае нашли…

– Я помню.

– Во-вторых, – планета между Марсом и Юпитером, которой нет в современной Солнечной системе. Мы, кстати, скорее всего, на ней и находимся. Это Их планета. В-третьих, я, когда смотрел те мультики на стадионе, нашей Землей любовался и все удивлялся, что континенты как-то странно расположены. И до меня совсем недавно дошло, что я такую географию уже видел. В книжках про возникновение и развитие Земли. Дрейф континентов. Не могу назвать конкретные числа, но подобное размещение их относительно друг друга было очень-очень давно. Как раз, наверное, при покрытых пылью веков шумерах. Вот так.

– Логично. – подумав сказала Настя. – Дико, невообразимо, но логично… Блин. А со мной почему не поделился таким компроматом?

– Потому что дико и невообразимо! Я только после недавней встречи с Анунахерами сам для себя это смог принять, как более-менее достоверный факт.

– Ануннаки! – вдруг вскочила Настя. – Я вспомнила! Это божества у шумеров так назывались. Как же я могла забыть-то?..

– А планета – Нибиру! – снова подпрыгнула она.

Я тоже чуть не подпрыгнул. Точно ведь! Пересекающая планета, которая давным-давно исчезла.

– Что ж мы с тобой, Егорушка, не додумались, когда в астрал запрыгнули, блок то в памяти сорвать. Теперь так и будет ведь по чуть-чуть выдавливаться…

– Лично мне не до этого было. Совсем. – проворчал я.

– Согласна… Значит, мы в прошлом?

– Процентов на девяносто. – ответил я.

– Хорошо… – протянула она. – Но зачем мы этим… Аннунакам понадобились-то, ты понял?

Я кивнул:

– Мы для них – удачный продукт эксперимента, цель которого, я думаю, разработать технологию создания солдат для войны с неведомым Врагом. Мы – первые, кто в результате всех этих издевательств, сохранив нормальный облик и разум, перепрыгнул через века эволюции и развил свои ментальные и физические способности в разы. Причем, почему-то именно в паре. До этого получались беспонтовые обезьяны. Хрен знает, сколько длится их эксперимент, десятки, сотни лет, может – тысячи, но единственный более-менее стабильный образец – это Уроды. Их в Городе больше остальных. И ставили Аннунаки сначала на них. То есть, не на тупых и голодных, а на подобных Ивану Петровичу и его друзьям, решив, что это – потолок. А тут мы с тобой появились… То кидалово на стадионе – было первым нашим испытанием. Сегодняшние скачки по Городу – вторым. Все, говорят, вы прошли, дальше рисковать не будем, итак все понятно… Непонятно только, зачем меня вдруг убили? Догадки, конечно, есть, но какие-то совсем уж бредовые…

– Поделишься? – тихо и как-то печально спросила Настя.

– Когда эта падла… Начала рукой по твоему животу водить и потом чуть не навалила там от радости… – я замолчал. – Настя. Я, конечно, далеко не гинеколог, но у тебя утром вроде начались эти… Ваши… Дела, короче. Не может же быть такого, что ты…

– Может. – еще тише перебила меня Настя. – Я беременна, Егор.

Я надолго затих. Приехали… Мир без времени и движения… Хотя, с другой стороны, что удивляться? Мы там, в нашем подвале, так кувыркались, что даже время запустили.

– А так разве бывает, чтоб при этих…

– Бывает. Да и кончились они уже. Тут все как-то не по-людски…

Я опять ошарашенно замолчал. Потом осторожно спросил:

– Но… Это же хорошо? Я буду папой…

Настя спрятала лицо в ладонях, наконец, раскрыла эмоции… Страх. Много страха. Целый океан.