Аквариум

— Я тебе, Виктор, правду скажу, потому что ты ее сам понимаешь, потому что тебя трудно обмануть, потому что ты ее знать должен. Наш мир жесток. Выжить в нем можно, только карабкаясь вверх. Если остановишься, то покатишься вниз и тебя затопчут те, кто по твоим костям вверх идет. Наш мир — это кровавая бескомпромиссная борьба систем; одновременно с этим — это борьба личностей. В этой борьбе каждый нуждается в помощи и поддержке. Мне нужны помощники, готовые на любое дело, готовые на смертельный риск ради победы. Но мои помощники не должны предать меня в самый тяжелый момент. Для этого существует только один путь: набирать помощников с самого низа. Ты всем обязан мне, и если выгонят меня, то выгонят и тебя. Если я потеряю все, ты тоже потеряешь все. Я тебя выделил в толпе, избрал и поднял не за твои таланты, а потому, что ты — человек толпы, один из многих. Ты никому не нужен. Если что-то случится со мной, и ты снова очутишься в толпе, потеряв власть и привилегии. Этот способ выбора помощников и телохранителей стар как мир. Так делали все правители. Предашь меня — потеряешь все. Меня точно так же в грязи подобрали. Мой покровитель идет вверх и тянет меня за собой, рассчитывая на мою поддержку в любой ситуации. Если он погибнет, кому я буду нужен?

— Ваш покровитель — генерал-лейтенант Обатуров?

— Да. Он выбрал меня и взял в свою группу, когда был майором, а я — лейтенантом… не очень успешным.

— Но и он кому-то служит. Его тоже кто-то вверх тянет?

— Конечно. Только не твоего это ума дело. Будь уверен, что ты в правильной группе, что и у генерал-лейтенанта Обатурова могущественные покровители в Генеральном штабе. Но тебя, Суворов, я знаю уже хорошо. У меня такое чувство, что это не этот вопрос тебя мучает. Что у тебя?

— Расскажите мне про Аквариум.

— Ты и об этом знаешь? Услышать это слово ты не мог. Значит, ты его где-то увидел. Дай подумать, и я скажу, где ты его мог увидеть.

— На обратной стороне портрета.

— Ах, вот где! Слушай, Суворов, об этом никогда никого не спрашивай. Аквариум слишком серьезно относится к своим тайнам. Ты просто вопрос задашь, а тебя на крючок подвесят. Нет, я не шучу. За челюсть или за ребро — и вверх. Рассказать тебе об Аквариуме я просто не имею права. Дело в том, что ты можешь рассказать кому-нибудь еще, а он — еще кому-нибудь. Но настанет момент, когда события начнут развиваться в другом направлении. Одного арестуют, узнают у него, где он слышал это слово, он на тебя укажет, а ты на меня.

— Вы думаете, если меня пытать начнут, я назову ваше имя?

— В этом я не сомневаюсь, и ты не сомневайся. Дураки говорят, что есть сильные люди, которые могут пытки выдержать, и слабые, которые не выдерживают. Это чепуха. Есть хорошие следователи и есть плохие. В Аквариуме следователи хорошие… Если попадешь на конвейер, то сознаешься во всем, включая и то, чего никогда не было. Но… я верю, Виктор, что мы с тобой на конвейер не попадем, и потому тебе об Аквариуме немного расскажу…

— Что за рыбы там водятся?

— Там только одна порода — пираньи.

— Вы работали в Аквариуме?

— Нет, этой чести меня не удостоили. Может, в будущем… Там, наверное, считают, что зубы у меня еще недостаточно остры. Итак, слушай. Аквариум — это центральное здание Второго главного управления Генерального штаба, то есть Главного разведывательного управления — ГРУ ГШ. Руководящий орган военной разведки под различными названиями существует с пятого ноября восемнадцатого года. В это время Красная Армия уже была огромным и мощным организмом. Управлял армией Главный штаб, который сейчас именуется Генеральным штабом. Штаб — это мозг армии. Но реакция Главного штаба Красной Армии была замедленной и неточной, оттого что организм был слепым и глухим. Информация о противнике поступала из ЧК, которое потом превратилось в ГПУ, ОГПУ, НКВД, НКГБ, МГБ, наконец — в КГБ. Для Красной Армии опираться на сведения, полученные из тайной полиции, — примерно то же самое, что для человеческого мозга получать информацию не от собственных глаз и ушей, а со слов другого человека. Да и чекисты всегда рассматривали заявки Красной Армии как нечто второстепенное. По-другому и быть не могло: у тайной полиции свои приоритеты, у Генерального штаба — свои. И сколько Генеральному штабу ни давай информации со стороны, ее никогда не будет достаточно. Представь себе: случилась неудача, с кого спрашивать? Генеральный штаб всегда может сказать, что информации о противнике было недостаточно, оттого и неудача. И он всегда будет прав, потому что сколько информацию ни собирай, начальник Генерального штаба может поставить еще миллион вопросов, на которые не будет ответов. Вот поэтому и было решено отдать военную разведку в руки Генерального штаба — пусть начальник Генерального штаба ею управляет: если сведений о противнике недостаточно, то это вина самого Генерального штаба.

— И КГБ никогда не стремился установить власть над ГРУ?