Аквариум

Наш Навигатор подчинен начальнику 5-го направления Первого управления ГРУ. Но по ряду вопросов он подчинен только начальнику ГРУ. Кроме того, в случаях несогласия с руководством ГРУ в экстраординарных обстоятельствах он имеет право связаться с Центральным Комитетом. Необъятная мощь резидента уравновешивается только существованием такой же могущественной, независимой и враждебной резидентуры КГБ. Оба резидента не подчинены послу. Посол придуман для того, чтобы только маскировать существование двух ударных групп в составе советской колонии. Конечно, на людях оба резидента демонстрируют послу некоторое уважение, ибо оба резидента — дипломаты высокого ранга, и своим непочтением к послу они выделялись бы на (Ьоне других. На этом почтении и кончается вся зависимость от посла. Каждая резидентура имеет в посольстве свою территорию, обороняемую от чужих, как неприступную крепость.

Дверь резидентуры — как дверка хорошего сейфа. Какой-то шутник когда-то давно привез из Союза железную табличку с мачты линии высокого напряжения «Не влезай! Убьет!» Ну и, соответственно, над надписью череп с косточками. Эту табличку приварили к нашей зеленой двери, и она вот уже много лет хранит нашу крепость от посторонних.

7

— Обрати внимание на то, что во время войны в нашей авиации существовали две категории летчиков: одни, меньшинство, — с десятками сбитых самолетов на счету, другие, большинство, — почти ни с чем. У первых вся грудь в орденах, у вторых — одна-две медальки. Первые в большинстве пережили войну, вторые гибли тысячами и десятками тысяч. Статистика войны суровая. Десять часов в воздухе для большинства — предел, за которым следовала гибель. В среднем летчик-истребитель погибал в пятом боевом вылете. А у летчиков первой категории все наоборот — сотни боевых вылетов и тысячи часов в воздухе у каждого…

Мой собеседник, Герой Советского Союза генерал-майор авиации Кучумов, был асом штурмовой авиации во время войны и одним из самых свирепых волков советской военной разведки после нее. Сейчас по приказу начальника ГРУ он проводит проверку наших дипломатических резидентур. В одни страны он приезжает как член различных делегаций по разоружению, сокращению и прочая, в другие — как член совета ветеранов войны. Но он к разряду ветеранов себя никак не относит, он активный боец тайного фронта. Он инспектирует нас и, голову даю на отсечение, проводит молниеносные и головокружительные тайные операции. Сейчас мы вдвоем с ним в «каюте». Он вызывает нас по одному. Разговаривая с нами, он, конечно, контролирует нашего командира, а заодно и помогает ему.

— Между двумя этими категориями летчиков на войне была пропасть. Никакой промежуточной прослойки, никакого среднего класса. Ас, герой, генерал или убитый в одном из первых вылетов младший лейтенант. Среднего не было. Происходило это вот почему. Все летчики получали одинаковую подготовку и приходили в боевые подразделения, имея почти одинаковый уровень. В первом же бою командир разделял их на тех, кто рвется в бой, и тех, кто не очень рвется. Тот, кто нарывался на схватку, кто не уходил в облака от противника, кто не боялся идти в лобовую атаку, тех немедленно ставили ведущими, а остальным приказывали их прикрывать. Часто свирепые бойцы выделялись из общей массы новичков уже в первом воздушном бою. Все командиры звеньев, эскадрилий, полков, дивизий, корпусов и воздушных армий бросали свои силы, чтобы помогать этим забиякам, чтобы их охранять, чтобы их беречь в самых жарких схватках. И чем больше такой боец имел успехов, тем сильнее его охраняли в бою, тем больше ему помогали. Я видел в бою Покрышкина, когда у него на счету было уже более пятидесяти германских самолетов. По личному приказу Сталина в небе его прикрывали две эскадрильи. Он идет на охоту, у него в хвосте ведомый и две эскадрильи следом: одна чуть выше, другая чуть ниже. Сейчас у него на груди три золотые звезды и бриллиантовая на шее, он маршал авиации, но не думай, что все это к нему само пришло. Совсем нет. Просто он в первом бою проявил инициативу, и его стали прикрывать. Он проявлял больше дерзости и умения, и ему все больше помогали и больше им дорожили. А не случись этого, и в самом начале его поставили бы на неблагодарную работу защищать кому-то в бою хвост. Так бы он в хвосте у кого-то и летал младшим лейтенантом. И, по статистике, на пятом вылете его бы сбили, а то и раньше. Статистика, она кому улыбается, а кому рожи корчит.