Аль-Каида

«Ну, началось!» — сказал помощник прокурора США Пэт Фитцджеральд Коулмену, когда до него дошло известие о взрывах. Он позвонил в Нью-Йорк в половине четвертого утра. Коулмен немедленно выехал в Вашингтон. Двумя днями позже жена встретилась с ним в закусочной сети «Дайери Куин» на дороге 1–95, чтобы передать ему лекарства и сменить одежду. Она знала, что муж может долго находиться в Операционном и информационно-стратегическом центре.

Штаб-квартира ФБР поручила расследование местному управлению в Вашингтоне, которое обычно занималось оперативными действиями за рубежом. О’Нейл страстно хотел взять все под свой контроль. Нью-йоркское управление имело задание расследовать дело бен Ладена, поэтому могло потребовать передачи информации себе. Пока было непонятно, действительно ли за этими взрывами стоит бен Ладен. Даже высшему эшелону власти название «Аль-Каида» ничего не говорило. Обсуждалась возможная причастность других террористических организаций, например «Хезболлы» и «Хамаса». О’Нейл пытался доказать руководству, что главным подозреваемым является именно бен Ладен. Джон привлек к работе молодого агента Али Суфана из другой команды, американца ливанского происхождения. Суфан оказался единственным агентом ФБР в Нью-Йорке, который хорошо знал арабский язык, а всего в Америке было восемь таких специалистов. Проанализировав ранние фетвы и интервью бен Ладена и сравнив их с заявлениями в СМИ об ответственности за взрывы, Суфан пришел к выводу, что организатором терактов, бесспорно, является бен Ладен. Благодаря Суфану О'Нейл сумел в тот же день послать сообщение в штаб-квартиру о наличии определенного тождества между последними заявлениями бен Ладена и требованиями, которые были выдвинуты в анонимных посланиях.

Томас Пикард, в то время возглавлявший отдел по уголовным делам штаб-квартиры, временно исполнял обязанности директора ФБР, ибо Луи Фри находился в отпуске. Пикард отверг просьбу О’Нейла передать расследование взрывов нью-йоркскому управлению. Он хотел, чтобы контроль за этим делом осуществляло вашингтонское управление, которое он формально возглавлял. О’Нейл пытался задействовать все имевшиеся связи, включая генерального прокурора Рено и его друга Дика Кларка, чтобы добиться своего. За такое нарушение субординации ФБР применило к О’Нейлу жесткие санкции, и в качестве наказания ему не разрешили вылететь в Кению. Джон был глубоко разочарован таким исходом.

Спустя всего восемь часов после взрывов двенадцать следователей ФБР были на пути в Кению. Постепенно к расследованию обоих взрывов привлекли почти пятьсот сотрудников — самая большая команда в истории ФБР. По дороге из аэропорта Найроби путь автобусу со следственной бригадой перегородило стадо коров, принадлежащее племени масаи. Агенты обращали на себя внимание на переполненных улицах, по которым двигались велосипедисты и ослиные повозки. Уличные сцены шокировали следователей своей экзотичностью, пестротой и ужасающей бедностью. Многие агенты совершенно не знали жизни вне Америки; большинство из них впервые получили заграничный паспорт непосредственно перед выездом на задание, и теперь они оказались в девяти тысячах миль от родины. Они очень мало знали о законах и обычаях страны, где им предстояло работать. Агенты были очень осмотрительны и осторожны, опасались того, что сами станут мишенью «Аль-Каиды».

Агент Стивен Годен, приземистый рыжеволосый выходец с северной окраины Бостона, достал свой компактный автомат и положил на колени. До недавнего времени его служба в ФБР проходила в северной части Нью-Йорка в офисе с двумя сотрудниками. Он никогда не слышал об «Аль-Каиде» и прибыл для того, чтобы охранять других сотрудников, но был шокирован, когда увидел огромное скопление людей возле посольства. Годен был подавлен размером толпы — такого он раньше никогда не видел. Как он мог защитить других агентов, если сам не представлял, что может произойти?

Автобус остановился возле обугленных развалин. Картина разрушения угнетала. От дома остались только стены. Соседний Кенийский секретарский колледж вообще превратился в руины. Спасатели голыми руками разбирали камни, пытаясь докопаться до заваленных. Стив Годен посмотрел на руины и в ужасе воскликнул: «Что же тогда ад?» ФБР еще не приходилось заниматься последствиями взрывов посольств за рубежом.

Одной из погребенных под завалами секретарского колледжа была Розелин Ванйики Мванги, или Рози, как все ее звали. Спасатели слышали ее разговор с другой пострадавшей со сломанной ногой. она пыталась подбодрить женщину. На протяжении двух дней бодрый голос Рози вдохновлял спасателей, работавших без устали. В конце концов они докопались до женщины со сломанной ногой и помогли ей выбраться из ловушки. Они пообещали Рози, что через два часа доберутся до нее, но, когда им наконец это удалось, было уже поздно. Ее смерть потрясла изнуренных спасателей.