Аль-Каида

До своего появления в Пешаваре Завахири не одобрял массового насилия. Он подходил к политическим изменениям как хирург: целью всей его жизни был молниеносный государственный переворот. Но за время работы в Кувейтском госпитале под влиянием Фадля и Ахмеда его моральные принципы становились все более зыбкими. Друзья и бывшие сокамерники заметили, насколько он изменился. Современный человек с хорошими манерами, весьма сдержанный в речах, стал резким, непримиримым и одержимым новыми идеями. Он мог ухватиться за совершенно невинный комментарий к Корану и истолковать его в фатальной и жестокой манере. Как во времена отрочества, он искал себя.

В жизни Завахири было несколько моментов, которые можно назвать поворотными. Одним из них была казнь Саида Кутуба, когда Завахири исполнилось пятнадцать лет. Именно это стало точкой отсчета его новой жизни. Пытки не столько сломили Завахири, сколько укрепили его решимость. Каждый шаг его жизни был направлен к главной цели — установлению в Египте исламского государства. Причем сделать это он хотел с минимальными потерями. Но такфиризм потряс его. Последователи этого учения убеждали себя и других, что спасение всего человечества находится за пределами законов морали. Нужно пожертвовать вечной жизнью души, чтобы принять на себя божественную миссию решать, кто настоящий мусульманин, а кто — нет; кто будет жить, а кто заслуживает смерти.

Завахири стоял перед этим великим выбором. С одной стороны, это ставило крест на цели всей его жизни, — исламском перевороте в Египте, для которого его организация должна была копить силы. Но с другой стороны, это было лишь шагом по направлению ко всеобщему господству истинной религии. Казалось, конечной цели легче добиться другим путем. Но он сознавал, что можно ввергнуть человечество в массовое кровопролитие, а это являлось одним из знамений грядущего всемирного восстановления истинного ислама.

Завахири колебался десять лет.

Египетский выбор — «Аль-Джихад». Всемирное направление пока не имело наименования, но оно уже начало приобретать свои черты. Вскоре родилось название «Аль-Каида».

Аза Завахири, жена Аймана, хранила семейный очаг в пригороде Пешавара Хаятабаде. Там жили многие арабские семьи. Жены членов «Аль-Джихада» держались отдельно, носили длинные черные одежды и закрывали лица. Семья Завахири снимала дом с четырьмя спальнями и одной комнатой, предназначенной для частых гостей. «Если у них оставались лишние деньги, они отдавали их нуждающимся, — вспоминал Эсам, брат Азы. — Сами довольствовались малым».

Набила Галаль, мать Азы, трижды приезжала в гости к дочери и зятю. Она подарила внукам несколько коробок развивающих игрушек «Фишер прайс» и думала, что они были «необычайно дружной семьей и всегда держались вместе». Но Айман сбивал столку своим странным поведением. Казалось, он пытался спасти жену и детей от какой-то опасности. Набила была, конечно, не способна остановить его фатальное сползание в бездну, которое началось в 1981 году, когда Аймана бросили в тюрьму сразу после рождения старшей дочери Фатимы. Набила взяла дочь и внучку к себе. Они прожили вместе три года, пока Аймана не освободили. Набила приезжала и после рождения внучки Умаймы, названной в честь матери Аймана. Аза тайно жаловалась матери, что тоскует по Египту и своей родне. Вновь и вновь Набила задумывалась о том, куда идет жизнь ее дочери.

«Однажды я получила письмо от Азы и почувствовала боль, которая читалась в его строках, — вспоминала Набила. — Она писала, что переехала с мужем в Пакистан. Мне не хотелось, чтобы дочь ехала туда, но я знала, что против судьбы не пойдешь. Она хорошо понимала права своего супруга и свой долг следовать за ним до смертного часа».

В 1986 году в Пешаваре Аза родила Набилу, названную в честь бабушки, а год спустя — и пятую дочь Хадиджу. В 1988 году у нее родился единственный сын Мохаммед. Наконец Айман возрадовался тому, что может назвать себя Абу Мохаммед. Набила приезжала к ним в последний раз вскоре после рождения внука. Она никогда не забудет взгляда Азы и ее дочерей, встречавших ее в аэропорту. Они все были в хиджабах и смотрели на нее полупрезрительно. Она видела их в последний раз.

Однажды в госпиталь, где работал Завахири, пришел бен Ладен — побеседовать с больными. В то время они преследовали разные цели, но были просто обязаны держаться вместе. Оба были современными людьми, представителями образованного технократического класса, несмотря на фундаменталистские религиозные взгляды. С молодых лет бен Ладен управлял большой командой рабочих, занятых в сложных строительных работах, и легко ориентировался в мире финансов. Хирург Завахири, бывший на семь лет старше, ушел с головой в современную науку и медицинские технологии. Оба происходили из семей, хорошо известных в арабском мире. Они выглядели спокойными набожными мусульманами, пострадавшими от авторитарных политических режимов.