Аль! Пу-пух…

Ответом стали два снежка. Один летел в незнакомца и тот его легко отбил. Другой свечой взлетел в серое небо и отвесно упал, угодив Новосу по макушке. Победивший в короткой дуэли Кинг растянул губы в злорадной усмешке. Не удержавшись, засмеялся и Хохотун – очень уж нелепо дернулся доброхот, понявший, что уберег себя, но не того, кого должен был защищать.

– Ладно, – кивнул получивший урок воин. – Ладно.

– Ладно, – прозвучало от Кинга.

– Ладно, – поддержал приятеля Блоксо, зачерпывая снег. Вот теперь можно и повеселиться – соперник достойный.

Следующие минуты были заняты ожесточенной битвой. Гудящие и свистящие снежки разве что светящиеся следы за собой не оставляли – с такой силой и быстротой метали их два игрока. Воин в доспехах прочно удерживал позицию. И ему удавалось отбивать большую часть снежков – причем благодаря умелой тактике, а не быстроте и ловкости. Незнакомец просто предугадывал следующий прием Хохотуна и Кинга. И с каждой минутой ему это удавалось все лучше, с каждой минутой количество снежков, прошедших сквозь его защиту, уменьшалось. Вскоре из десяти снежков только один попадал в цель. Еще пять минут – и только один из двадцати.

– Прекращайте, – повторил незнакомец во время короткой передышки.

Она требовалась агрессорам – те применили приемы «снежная баня» и «снежный перекресток», что потребовало от них немало движений. Утомились. Восстанавливали бодрость.

– Отвали, – повторил Кинг, упрямо закусивший губу.

Припав на колено, он готовил снежки, уминая их с чрезмерной силой. Рядом сидел в снегу задумчивый Хохотун. Он единственный, кто во время боя обращал внимания на Орбита Новоса. И Хохотун мог поклясться, что еще раз видел мерцающие страницы. И что пара ниш вроде как вздрогнула… равно как и статуи. Он больше не сомневался – Новос сидит перед статуей не просто так. Это не блажь. Не причуда. Но расспросить не удастся – Кинг закусил удила. Снежный бой продолжится.

– Эй! Замерзший! Молчаливый! Чтоб у тебя лучший друг отморозком пристукнутым был! – заорал Кинг, поднимаясь. – Готовься к снежным похоронам, чудила! А ты… герой безымянный… отвали! Не то занесу в список врагов, и будешь каждый день жалеть об этом!

– Я вас уже занес в свой список, – последовал спокойный равнодушный ответ. – Таких, как вы, бить надо. Везде и постоянно.

От спокойности и категоричности ответа агрессоры ненадолго смешались. Первым пришел в себя Кинг, одновременно со словами возобновивший боевые действия.

– Не много на себя берешь, безымянный? Имя свое поганое назови.

– Ты его обязательно узнаешь. Потом, – отозвался тот, делая полшага вперед и отбивая сразу два снежка. – А вы такие предсказуемые…

– Ах ты с-су… – зашипел Великий Кинг. – Расход! Делаем «снежный ужас»!

– Понял, – по-военному коротко ответил Хохотун, не на шутку задетый спокойным обещанием игрока в доспехах.

Следующие минуты были переполнены действием. Слаженности и лихости метателей снежков поразился даже вышедший из башни страж, наблюдавший за происходящим сверху. Великий Кинг и Блоксо Хохотун старались изо всех сил, выкладываясь по полной. Свистящие и гудящие снежки летели, казалось, со всех сторон сразу и били по одной точке – застывшей перед заснеженной каменной статуей одинокой фигуре Орбита Новоса. За его покой сражался безымянный воин, принявший вызов и давший решительный отпор. И впервые за все прошедшие на каменной площадке долгие дни Хохотун и Кинг терпели поражение. Позорное поражение. Да, им удалось поразить Новоса не меньше десяти раз. Но и только. И это из общего числа выпущенных снарядов – а их было не меньше трехсот.

Двое против одного. Две местные легенды против новичка. И всего десять снежков из трехсот! Позор!

– Чтоб тебя… – прохрипел Кинг, падая на колени и понимая, что не может встать – его персонаж достиг своих текущих лимитов.

Требовалось передышка. Операция «снежный ужас» завершилась сама собой, и результаты ее не радовали.

– Вот так, – прогудел безымянный воин, с лязгом отряхивая перчатки от налипшего снега.

– Погоди. Мы сейчас…

– А вроде уже поздно, – прервал тот Кинга. – Поздно для вас.

Дернувшиеся весельчаки – которым давно уже не было весело – уставились на Орбита Новоса. Он уже не сидел в позе лотоса. Он встал на одно колено, вытянулся вперед и мягко касался указательным пальцем правой руки каменных страниц книги. Он будто отмечал некоторые слова. И каждое его касание сопровождалось золотистым сверканием и едва слышным звуком органа.

– Вот это да! – выдохнул Хохотун. – Вот это да! Что он делает, а?