Алая дорога

– Елена, – вздохнул Алексей, словно услышал что-то глупое, – запомните, жизнь – это то, что мы с ней делаем сами. Никто её не строит – ни бог, ни какие-то люди, только мы сами, каждый выбирает свой собственный путь. Если, конечно, не какие-то из ряда выходящие обстоятельства – войны, например. А Ольга и Пётр – люди великие, они не убьют своё счастье так, как это делает большинство.

Любой, даже самый нейтральный, вопрос Елены заканчивался философскими размышлениями, но это так увлекало, что она не противилась. Алексей, глядя на свою собеседницу, задумался, как можно быть настолько воздушной и мимолётной в этом адском мире, не видеть того, что творится под её носиком, того, что по его разумению, невозможно было не замечать. «Наверное, она просто такая, и всё. Ничто не может вырвать её оттуда, где она сейчас существует. Или может? Жизнь и не таких ломала». Против воли в его затуманенной душе поднималась что-то светлое, нежное и очень хрупкое к этой молодой девушке, такой… наивной до удивления. Видя её на каких-то великосветских приёмах у каких-то непонятных ему людей, он тянулся к ней. Тянулся к её живости, своеобразному уму, чистоте и невероятному жизнелюбию. «Неужели я в её годы тоже был таким?» – думал он как старик, забывая, что старше Елены всего на семь лет. Впрочем, он прекрасно понимал, что дело не в возрасте, а в личном мироощущении. Алексей, выросший без матери у чужих людей, не мог так же беззаботно смеяться, словно и не существовало на земле лицемерия.

– Нужно учиться отделять пропаганду от истины. Ели что-то принято и общепризнано, не значит ещё, что это правдиво, – расслышала Елена голос Натальи, доказывающей что-то глуповатого вида студентику – кузену Петра. – Разумные люди редко верят власти, её улыбочкам и приветливым жестам. За этим кроется корыстолюбие и расчёт.

Наталье непонятно почему хотелось казаться непреклонной перед Алексеем. Она не могла обнажить, насколько обескуражена и растеряна, поэтому прикрывалась непримиримостью и жёсткостью, донося до собеседника свои настоящие мысли и чувства в более грубой форме, чем на самом деле считала.

– И что же делать? – спросил студент, опасливо косясь на девушку, привлёкшую его своей внешностью и говорящую теперь такие соблазнительные вещи.

– Бороться, восставать. Пусть не думают, что все безынициативны.

– Но не все бастуют.

– Не всем это нужно – кто-то живёт себе припеваючи на чужих харчах.

– А вам нужно?

– Не знаю, – отозвалась Наталья, хмурясь и гадая, слышит ли её Алексей. Ведь она говорит умно, не терпя возражений, как он всегда хотел, чтобы она говорила. – Знаю, что не могу смотреть на всё спокойно, устраивать своё будущее, наплевав на всех. И ещё знаю, что не верю ни одному цареприверженцу или тому, кто утверждает, что Россия спасётся в православии и трясине. Сколько она ими спасается, и что, есть результат? Совсем в другую сторону простонародье бежит, к оружию. Все только и делают, что лгут. Вельможам выгодно это.

На второй день свадьбы Елена познакомилась ещё с одним достойным, как она именовала всех особ, приближённых к Алексею, представителем радикально настроенной молодёжи. Воодушевлённая и польщённая Елена поклонилась, услышав, как Наталья в ответ на её молящий взгляд сдержанно произнесла:

– Это мой брат Евгений.

Брат Натальи оказался невысоким сухим господином с непонятного цвета волосами и узким лицом, на котором обильно выступали изжёванные скулы. Он безразлично оглядел Елену и процедил что-то в ответ на её заверения в том, что они обязательно подружатся.

При приближении Алексея, еле отделавшегося от ряженных, но, тем не менее, находящегося в прекрасном расположении духа, Евгений обменялся с ним парой фраз. Несмотря на неожиданный интерес последнего, просиявшего от одного звука его имени, Евгений забился в угол и не прикоснулся к сладостям, щедро разостланным по столу самой Ольгой. Елена вновь почувствовала себя непосвящённой в таинственные обряды и вздохнула.

– Почему он так себя ведёт? – спросила она у Натальи.

– У него создались определённые проблемы… – уклончиво ответила та и с непредсказуемым интересом начала следить за виртуозной игрой приглашённой на торжество пианистки.

Елена, рассеянно следя за движением обволакивающей мелодии и думая совсем о другом, краем глаза заметила, какими заостренными взглядами обмениваются Алексей и Евгений.

Когда гости начали расходиться, Евгений поймал сводную сестру за рукав.

– Как ты, Женя?

– Если учитывать всё, не так уж плохо.

– Ты поздравил новобрачных?

– Я не мог быть неучтивым. Ты недооцениваешь меня, Тата.

– Извини, ведь я не видела тебя. Как Ольга отнеслась к этому?

– Ты зря опасаешься. Меня вряд ли бы пустили, не пригласи она меня сама.

– Ты плохо выглядишь.

– Не слишком приятно сидеть под стражей, а потом видеть, как от тебя шарахаются старые приятели. Благо хоть вы не отвернулись.

Наталья понимающе кивнула, а потом, прищурив глаза, спросила:

– Это точно не из-за неё?