Алая птица

Она видела, как своими руками — руками наемника — убивала и пытала людей, грабила, бежала под покровом ночи от стражи. Часть его знаний о быте в Аулуксе помогла ей скрыться от патруля. На вопрос, где бы дождаться рассвета, ответ пришел также из памяти Шахара: пристань, там можно затеряться в толпе нищих.

Достигнув пристани, Айрин спустилась к воде в тени пришвартованного корабля и упала на колени. Море обдало руки холодом. Айрин плеснула в лицо соленой водой и съежилась.

Он ведь сразу заметил, что ее кулон пропал! Он знал, что Айрин воспользуется шансом, чтобы попросить Соловья о помощи. Он именно с этой целью вывел ее на палубу в первую же ночь.

Какая же она была дура, что поверила россказням барда о том, как тот лихо задурил голову высококлассному наемнику!

Конечно же, ее похитили не для продажи. Она была приманкой.

Глава 36 Благородный маг

Прошедшей ночью Рунар не сомкнул глаз, хотя от усталости и долгой скачки у него ломило все тело. Впереди предстоял еще более тяжелый путь: через горные перевалы и залитые дождем раскисшие дороги.

О провизии, деньгах и подходящей одежде он позаботился сразу, как Эдгар разогнал их с бардом по комнатам. Жули едва не убедила Рунара взять ее с собой, но он, скрепя сердце, рассудил, что женщине будет слишком тяжело во время их марш-броска, а ее таланты он в состоянии восполнить сам.

Лежащий на груди рубин жег, как тлеющий уголь.

Внутренним взором Рунар видел Айрин: ее искаженное решимостью лицо, искусанные губы, тонкие запястья в грубых железных кандалах, глаза, отчаянно ищущие свет. Вместо широкой теплой постели, согретой жаровней, Рунар ощущал липкий холод, вспоминал сырость корабельных трюмов, зверский голод и отчаяние. Мысли об Айрин вернули его в то прошлое, где он только-только освободился из заключения, оставшись без денег, магии и надежды, зато с уродливым клеймом от костяшек до запястья.

Он поднял правую руку. Против скудного света из окна был виден лишь черный силуэт.

С неба обрушилась шелестящая завеса града, мелкого, почти как песок.

Рунар щелкнул пальцами и повернул запястье в магическом жесте. В бытность его учебы в Академии комнату бы уже затопил огонь. Теперь вылетел жалкий сноп искр — не ярче, чем у Айрин.

Кожа на тыльной стороне ладони зарябила под иллюзией.

* * *

На рассвете Соловья выдернули из постели и еще зевающего загнали на казенную лошадь.

Двор поместья был непривычно пуст, если не считать одинокого слуги и пары молчаливых стражников. Бард отказался от неподъемного плаща, подбитого короткостриженым мехом. Ему милее была родная короткая куртка с множеством потайных карманов, вчера чуть не сыгравших с ним злую шутку. Верная лютня привычно висела за спиной. Слуги почистили ее и даже перетянули размочалившуюся струну.

Маг уже был здесь и приторачивал к седлу сумки. Над его плечом виднелась рукоять двуручника, заметив которую Соловей знатно удивился. Прежде все встреченные им маги брезговали холодным оружием, предпочитая верной стали впечатляющее заклинаньеце.

К магу подошла девушка в дорожном костюме и шепнула на ухо несколько слов, а Рунар в ответ ласково коснулся ее щеки.

Соловей успел прочитать по его губам конец фразы: «…не бойся, я буду осторожен».

Девушка покорно склонила голову, чем вызвала у мужчины теплую улыбку, затем растворилась в предрассветных сумерках, как бесплотное видение.

Бард почесал макушку. Он готов был дать на отсечение свой драгоценный язык, что княжну и Придворного мага связывали далеко не платонические чувства, но чему он только что стал свидетелем? Неужели, пока прекрасная дама куковала в беде, боевая подруга занимала вакантное место?

Пока Соловей предавался размышлениям, маг грубо окликнул его по имени.

— Готов, едем, — откликнулся тот и послал лошадь галопом навстречу промозглому утру.

* * *

Спутники провели в дороге три ночи, прежде чем достигли подножия гор. Погода благоволила им, подарив сухие солнечные дни, сдобренные колким зимним ветром.

Рунару удалось поймать парочку кроликов, а с их свежеванием прекрасно справился Соловей.

— Живем, — довольно протянул бард, колдуя над вертелом. — Я, честно сказать, боялся, что мы будем скакать до самого Аулукса, а потом сразу ринемся в атаку.

Рунар усмехнулся. Он раскладывал куцый лапник на местах предполагаемых лежанок.

Соловей пожевал губами, пробуя на вкус интересующий его вопрос.

— Рунар, скажи-ка мне, что ты планируешь делать, когда мы доберемся? Аулукс — огромный город. Найти в нем одну единственную девушку, которую еще и всеми силами скрывают, мягко сказать… одному Всевышнему под силу! Ее похищение ведь тянет на смертную казнь, я прав?

— Прав. — Маг разместил на местах последние ветки и выпрямился во весь немалый рост. — Выдать ее добровольно — значит признаться в преступлениях. Но из двух зол им лучше выбрать меня.

— Притворишься покупателем?

— Ее не выставят на обычные торги. Думаю, настоящий покупатель прячется за ширмой. Нынешний заказчик лишь посредник, причем, не очень осведомленный об особенностях товара, иначе, не подставился бы так глупо.