Алая роза для дикаря

— Сама напросилась, — прорычали мне в губы и, кажется, наказали терзающим поцелуем. Ладони мужа заскользили по моей коже, не так нежно, как мои, но более страстно. Я чувствовала, что он едва сдерживает себя, чтобы просто не взять меня, как ему удобно и привычно.

— Джаррак! — то ли шепот, то ли стон вырвался сам собой, когда его пальцы сжали вершинки груди, а губы прихватили мочку уха. Я впилась в его плечи пальцами, но из-за мыла они соскользнули. Варвар только рассмеялся на мою просьбу смыть дурацкое мыло.

Тогда ковшик взлетел сам, набрал теплой воды из бочки и тонкой струей аккуратно стал поливать моего дикаря. Джаррак улыбался, целуя меня, его руки бережно и настойчиво ласкали меня всюду, куда могли бы дотянуться. Мне оставалось только принимать эти поцелуи и ласки, стонать, почти умоляя о большем, цепляться за мужа и шептать его имя. Было душно, жарко и до головокружения приятно.

Я даже не испугалась, когда ладонь Вальраса легла на мое горло и слегка сдавила его, заставила меня лечь на лопатки. Дикарь раздвинул мои ноги, поглаживая огрубевшими руками бедра и приближаясь к тому, о чем приличные дамы не думают.

— Пожалуйста! — простонала я хриплым голосом после того, как Джаррак поцеловал низ моего живота. — Хватит мучать!

— Разве это мучения? — Вальрас самодовольно усмехнулся. — Если бы это были они, ты бы не выгибалась от удовольствия каждый раз, когда я касаюсь тебя. Верно?

И он снова коснулся. Там. Бесстыдно, нагло, напористо. По-варварски. Именно так, как мне было нужно в этот момент.

Я уже не стонала, а вскрикивала, поддаваясь навстречу движениям, зажмурившись и надеясь, что супруг даст мне возможность почувствовать себя полностью. Он отстранился на пару секунд, отошел на несколько шагов, чтобы посмотреть на меня. Представляю, что он увидел.

Благовоспитанная леди, которая жила некоторое время при монастыре, сохранила свою невинность до свадьбы, несмотря на все модные веяния, и вдруг лежит, раздвинув ноги, бесстыдно стонет и умоляет дикаря-насильника взять ее по-настоящему… Высший свет бы мне не простил такого ужасного, вопиющего поведения!

А Джаррак смотрел с восхищением. Настоящим мужским восторгом, какой я еще нигде и никогда не замечала. Он будто старался запомнить каждый мой стон, будто заряжался от меня естественной, древней силой, которая и делает мужчину мужчиной. Разве можно так смотреть на многих женщин? Разве можно получить столько чувств от нескольких жен?

— Будь только моим, — прошептала я, приподнимаясь на локтях. — Будь только моим, и я сделаю все, чтобы ты был счастлив!

Джаррак кивнул, вновь подошел ко мне и, наконец, дал то, о чем я так долго его просила. Я смотрела прямо в глаза, не отрываясь, не отводя взгляда. На этот раз не потому что так учила матушка Эм, а потому что в его желтоватых карих глазах отражалась я. Не такая, какой вижу себя сама. А та, кого видит он. Бесконечно красивая, страстная, настоящая. Единственная.

Глава 4. Испытание страхом

Начало отбора невест было назначено на следующее утро, так что я пришла на место сбора довольная, но сонная. Хотелось лечь и уснуть, потому что мой дикарь после приключения в бане не остановился, мы продолжили в спальне, а когда сил не осталось, лежали рядом и лениво целовались. Так я и уснула на груди Вальраса, потому что так удобнее было: он большой, теплый и крепко обнимающий…

Кроме меня в большом светлом зале с панорамными витражными окнами стояли четырнадцать молодых девушек. Самая младшая — Макка — хвасталась, что ей всего пятнадцать, мол, чем меньше лет, тем больше детей успеет нарожать.

— Я единственная дочь своего отца! У него восемь сыновей, так что Князь выберет меня! — Усмехнулась на это Селимат — девушка в цветастом платье. — Все знают, что чужачка болезная, родить сына ему не сможет. Поэтому Князь так быстро берет вторую жену. Не хочет затягивать с наследником. А кто, если не я, родит ему здорового сына?

— Да кто угодно! — рассмеялась Макка. — Женщина, которая не может родить сына, разве существует?

— Княгиня, — напомнила Селимат. — У нее шансов нет, но мне это только на руку. Буду любимой женой!

— Ты еще скажи, что он тебя Первой женой сделает! — рассмеялась Анина — красавица с толстой черной косой. — Князь свою Княгиню на руках носит. Говорят, она колдунья: слово против нее скажешь, без языка останешься.

Я улыбнулась и шепнула заклинание временной немоты. Сестра восьмерых братьев попыталась что-то возразить, но не сумела разомкнуть губ…