Алая роза для дикаря

— Немного, — признался князь, аккуратно снимая с меня платье. Сегодня меня нарядили в бледно-желтое, расшитое… ага, золотом. — Да как оно снимается?

— Стоя, — со смешком подсказала я.

— Так я стою, — Супруг тоже улыбнулся, отошел на шаг, стянул брюки. — Весь. Во всех смыслах.

— Вижу, — ответственно кивнула Княгиня. Почему-то стало смешно. Я его в подбородок чмокнула, а он уже… во всех смыслах, да.

— Точно? — совершенно бессмысленно уточнил Джаррак. Пришлось смотреть повнимательнее. Дверь заблокировала магией, слезла со стола, сняла с себя платье и аккуратно положила на стол, чтобы не помять. — Что ты задумала?

Я плавно опустилась на колени и посмотрела на мужа снизу вверх. Дернула за брюки, спуская их окончательно, Вальрас перешагнул через ткань, сам стянул с себя рубаху. И задохнулся от ощущений. Матушка Эм говорила, что мужчину это может свести с ума. Обманчивое ощущение власти над женщиной, будто бы немного униженное ее положение, о котором говорила даже сама поза — у ног, на коленях, и как завершающий штрих — взгляд снизу. Так смотрят на того, кто многократно сильнее.

Я позволила себе только поцелуй, наблюдая за реакцией. Потом еще один. И еще. Ему, наверное, казалось, что я дразню, но на деле я пыталась набраться смелости.

Судорожный вздох мужа, и вместо очередного поцелуя я решилась попробовать его на вкус. Как мороженое. Сначала аккуратно, просто проверяя, какой он. Солоноватый.

— Софи…

Стон сильного мужчины стоит дорого. А стон мужчины любимого сводит меня с ума.

Больше я не сомневалась. Обхватила плоть губами, обнимая, слушая как тяжело дышит Джаррак. Его наложницы наверняка намного более искусны, но они — наложницы, а я — Княгиня.

На этом мысли закончились. Неожиданно меня увлек процесс настолько, что я не заметила, как сама стала ласкать себя, будто получая удовольствия от удовольствия Вальраса.

— Софи…

Я закрыла глаза, полностью отдаваясь новым ощущениям. Голова кружилась, живот сводило от желания почувствовать мужа внутри себя по-другому. Но он дышал, постанывая сквозь зубы, и я продолжала ласкать его плоть губами и языком.

Очнулась только когда почувствовала руку Джаррака на затылке, он менял темп, ускорял его, углубляя движения. Я почувствовала пульсацию, но испугаться не успела.

Вальрас каким-то непостижимым образом в одно молниеносное движение уложил меня на стол и проник в горячее лоно. Впервые за сегодня в библиотеки раздался мой стон. А затем еще много моих стонов и рычание дикого волка.

— Я люблю тебя, Софи, — шепнул Джаррак, остановившись.

О, Матея, каким удивленным выглядел он в этот момент. Каким простым и нужным было его признание вместе с тем. Кажется, я поцеловала его с еще большей страстью, чем обычно, и разлетелась на осколки, просто от того, что несколько раз повторила про себя эту фразу его удивленным голосом.

— Сын и дочь, Джаррак. А потом как даст Яррис и благословит Матея, — я откинулась на стол, кажется скинув на пол последний документ. Платье значительно смягчило ощущения, так что я даже порадовалась, что его постелила. — Моей одежде опять пришел конец. Ты скоро разоришься на портных.

— Повысим налоги. Я же тиран, — отмахнулся Князь, поднял меня на руки и… понес к тайному ходу.

— Так и знала, что они тут есть!

Глава 9. Доверие, секреты, прошлое…

Утром все снова пошло по кругу. Завтрак с супругом, разговоры обо всем на свете и ни о чем конкретно, пока я не решилась перейти к делам.

— Когда мне занести к тебе письмо?

— Письмо, которое ты хочешь отправить Гельне? — муж нахмурился, дождался моего кивка и красноречиво махнул рукой. — Вели Альрену отправить, он все сам сделает.

— А как же проверить его на предмет разглашения секретной информации?

— Софи, я готов доверить тебе своих детей. А это запредельный уровень доверия. Проверять письмо собственной супруги я точно не стану. Ты должна сама понимать, что сказать можно, а что лучше утаить.

Я кивнула и перевела тему, видя, что Джарраку неприятно даже предположение, что он будет за мной шпионить. Лично я в этом ничего обидного не видела, но, несмотря на это, почувствовала приятное тепло от слов Вальраса.

— Ты так улыбаешься, — муж сам расцвел улыбкой, какую я раньше никогда и ни у кого не видела. Доброй, ласковой, такой нежной, что снова закружилась голова. — Все в порядке?

Я кивнула и налила себе воды из графина. За завтраком в комнате нам никто не прислуживал. Князь не любил пускать сюда посторонних без надобности. Да и работы было столько, что местные придворные ели в малой столовой без княжеской четы, и, по-моему, их все устраивало.

— Надо что-то делать с этой сентиментальностью, — неловко пошутила я, стараясь глубоко вдыхать носом и медленно выдыхать ртом. — Как только слышу что-то подобное, начинает кружиться голова от переизбытка чувств.

— Это связано с твоей болезнью?

— Не знаю, — я пожала плечами. — Видимо, да.

— Что облегчает твое… Состояние?

— Отсутствие стрессов, — я хмыкнула многозначительно, и Джаррак нахмурился. — О, нет, только не делай такое лицо, прошу тебя!

— Какое?