Алая тигрица

И все же… Она неоднократно видела доказательства того, что ее сила родства могла быть использована во благо. Что все это время Лука был прав: ее определяла не ее сила, а то, как она владела ею. Она причиняла вред, она убивала – но она также боролась со злостью и жестокостью в этом мире, научилась исцелять и укреплять. Кис научил ее, что ее сила родства – обоюдоострый меч, и он был прав.

Она просто слишком поздно это поняла.

Ана остановилась, чтобы прислониться к колонне каменной арки. Она заставила свои мысли вернуться в настоящее, сосредоточившись на медленном гуле деятельности, когда Блу Форт начал кругом просыпаться.

Хотя брегонский флот уничтожил силы Морганьи и Керлана, Порт Сапфир сильно пострадал, его причалы были разрушены, часть города превратилась в руины. Брегон собрал все свои ресурсы, чтобы начать реконструкцию своей столицы.

Блу Форт чудом остался невредимым. Отчасти это было связано с устойчивостью его конструкции, построенной на вершинах скал с непроницаемой защитой. Король Дариас запер исследовательские подземелья и добирался до сути всех тех, кто был замешан в разработке сифона. К настоящему времени они обнаружили, что из трех ведущих ученых, участвовавших в исследовании, двое умерли, включая Таршона, а один, так называемый ученый Ардонн, не был найден. Сорша тоже пропала.

Дворы были относительно пусты, когда Ана направлялась в Годхаллем, ольховые деревья все еще отдавали свежим запахом дождя. Через несколько дорожек, у небольших искусственных ручьев, которые журчали во дворах, сидели двое аффинитов, наслаждаясь тишиной раннего утра. Она узнала их; они принадлежали к группе, которую Линн спасла из подземелий и которая доблестно сражалась в битве в Годхаллеме. Вымытые, накормленные и одетые в свежую одежду, они выглядели молодыми, почти как дети. Один черпал воду из ручьев вьющейся лентой и бросал капли в своего друга, который собирал ветки и листья с близлежащих деревьев и скручивал их в красивые фигурки.

От этого зрелища у Аны сжало горло, и она вспомнила, как когда-то давным-давно смотрела на маленькую девочку, сидевшую посреди зимы и вдувавшую жизнь в цветок на заснеженном поле. Это также напомнило ей о мире, за который она боролась, о мире, который она стремилась построить после того, как все это закончится.

Слегка улыбнувшись про себя, Ана свернула под открытые арки, которые вели к боковым входам.

Охранники отдали ей честь, когда она проходила мимо. Ана узнала, что большинство из Трех Дворов приписывали выживание своего правительства ей и ее союзникам. У входа в Годхаллем она оказалась лицом к лицу с капитаном королевской гвардии Роноком. Он отвесил ей глубокий поклон.

Ана наклонила голову и вошла в огромные залы Годхаллема.

Невозможно было не думать о том, что произошло здесь три дня назад. После того как тела убрали и расчистили завалы, Годхаллем выглядел восстановленным в некотором подобии своего прежнего облика.

Она остановилась перед возвышением.

Солнечный свет проникал через заднюю часть Годхаллема. Он окатил золотом различных придворных, которые уже сидели при своих Дворах. Он собрался у трона на вершине возвышения, очерчивая фигуру, сидящую там.

Король Дариас выпрямился, его корона сверкнула, когда он перевел свое внимание с нескольких придворных на Ану.

Всего за три дня король Дариас, казалось, стал другим человеком. Исчез ребенок с раскрасневшимися щеками, влажными от лихорадки глазами и пустым взглядом. Он сидел прямо и спокойно, его волосы были аккуратно зачесаны назад, он был одет в сшитую на заказ королевскую форму Брегона. Корона покоилась на его голове, ее бронзовая лента была вырезана в форме волн и переплетена с морским камнем, так что при движении блестела, как вода и солнечный свет. Его взгляд был ясным и умным, и Ана внезапно увидела хитрого, находчивого мальчика, который сделал все, что мог, чтобы выжить в сложной политике коррумпированного королевства. В течение нескольких дней он арестовал тех, кто был причастен к его отравлению, – по плану, который адмирал Фарральд и Сорша поддерживали в течение многих лет. Бывший капитан Ронок был повышен до командира королевской гвардии, ему было поручено пересмотреть свой личный состав и искоренить тех, кто был верен приказам Сорши Фарральд в ущерб королю.

Глаза короля Дариаса обратились к Ане, и на этот раз они были остро-серыми, как сталь меча. Он встал и спустился по ступенькам, пересекая узкий квадрат воды, отделяющий его помост от остальной части зала. Ана наклонила голову, но в следующее мгновение его руки оказались у нее на локтях.

– В этом нет необходимости между друзьями, – сказал король Дариас. Они стояли почти на одной высоте, и его взгляд скользнул по ее лицу. Беспокойство нахмурило его брови. – Вы чувствуете себя лучше?

Эти слова усилили охватившую ее панику. Она позаботилась о том, чтобы нанести крем на темные круги под глазами и пудру на лицо, чтобы скрыть новую бледность кожи и резкость на щеках.

– Я в порядке, – сказала она. Эти слова прозвучали глухо в ее собственных ушах.