Алая Завеса. Первый лик смерти

– Я всё рассказал в больнице. Всё самое важное. Я отправился на свидание, и прямо перед ним подъехал герр Дюкс и заставил сесть к себе в машину.

– Собираясь рассказать тебе что-то важное? Ты говорил это, но до моего сознания не доходит, почему именно тебе? Почему мы доверия не заслужили, а заслужил ты?

– Поверьте, меня этот вопрос интересует не меньше вас. И ответов у меня так же мало. У герра Дюкса была очень важная информация для меня. Вполне возможно, он хранил её в своих дневниках и записях. При обыске дома вы должны были что-то найти!

– Мы и нашли, – сказала Ривальда. – Но ничего стоящего там не было. Почему ты не принимаешь во внимание предположение о том, что Грао мог везти тебя в ловушку? И кто-то просто тебя спас от него.

– Знаете ли, на злодея он не очень похож.

"В отличие от вас" – промелькнула в голове Юлиана мысль, но вслух озвучивать её он не стал. Стоило быть максимально осторожным.

– Ты же сам предположил, что в городе может быть сообщник убийцы, который освободил Иллиция из тюрьмы, а потом помогал ему совершать все эти убийства.

– Точно не Дюкс. Он прямо предчувствовал свою смерть, он опаздывал куда-то. Может быть, он зашифровал что-то важное именно для меня? Миссис Скуэйн, я должен увидеть то, что вы нашли в доме у мистера Дюкса.

– Довольно смело. Ты возомнил себя тем, кто может спасти город?

– Вполне возможно. Потому что остальные сидят и ждут, пока что-то случится. Я, в отличие от всех, пытаюсь сделать хоть что-то.

– Как правило, тщетно.

– Покажите мне найденное в доме герра Дюкса, – медленным тоном повторил Юлиан, будто бы ставил дерзкое условие более старшему товарищу.

Ривальду, похоже, это немного задело.

– А хорошо, – сказала она. – Я всё покажу. Докажи, что умнее меня. Одевайся. Мы едем в Департамент.

– Прямо сейчас? – удивился Юлиан.

– Да. Именно сейчас. Тебе же твои тщетные расследования дороже праздничного обеда, который я тебе устроила от чистого сердца.

– Я не хотел обидеть вас. Я не настаиваю на том, что вы должны это сделать сегодня. Я могу потерпеть и до завтра.

– Нет. Либо сейчас, либо никогда.

Сейчас Юлиан понял, что с удовольствием съел бы ещё ломоть индейки с подозрительно вкусным соусом, который ранее он никогда не пробовал. Но Ривальда была очень настойчива.

Таким образом, Юлиан стал жертвой своей же храбрости.

Департамент практически пустовал в такой час, но охрана всё же не дремала. Юлиан впервые в жизни увидел кабинет Ривальды в Департаменте, и он был практически полной копией того, что был в её доме.

– Садись, – приказала она и полезла в свой огромный шкаф, скрывающий немало загадок и секретов.

Долго искать не пришлось, и уже через минуту она вывалила на стол перед Юлианом кипу бумажной рутины, среди которой скрывались толстые тетради, исписанные дневники, оборванные листы бумаги и старые фотографии.

– Вот, в твоё распоряжение, – сказала Ривальда и показательно уселась напротив.

Она явно не была довольна тем, что пришлось наведать Департамент уже после работы, и в особенности в компании Юлиана. Но если бы ей так сильно не хотелось соглашаться с Юлианом, она могла бы запросто запереть его насильно в комнате и ещё несколько дней не выпускать.

– Это всё? – спросил Юлиан.

– А тебе мало? – удивилась Ривальда. – Это всё, что было найдено на его рабочем столе и под ним.

– Но этого и впрямь мало! Он мог спрятать что-то важное, например, в книгах. Написать что-то на стене.

– Бурная фантазия у тебя. Грао Дюкс был самым прямолинейным человеком из тех, что я знала. Даже тебе дал бы фору. Смотри и убеждайся, что этот старик не знал ничего. Светлая ему память, – словно в знак уважения дополнила она.

Юлиан недовольно поджал губы и принялся рассматривать содержимое того, что получил в распоряжение. Дневники являлись описанием скучной жизни герра Дюкса, не неся ровным счётом ничего интересного. Письма адресовались неизвестным людям, но и в них главным образом были отчёты за жизнь. То же самое представляли из себя и полученные письма. Даже письма, которые Юлиан переписывал для миссис Скуэйн, несли в себе больше смысловой нагрузки.

– Что, меж строк много интересного? – спросила Ривальда, выдержав едва ли не полчаса мучительных ожиданий.

– Надо ещё раз проникнуть в его дом, – настоял Юлиан.

– У тебя такого права нет. Есть только у Якоба Сорвенгера, и он свою задачу выполнил добросовестно.

В этот момент Юлиан наткнулся на желтую папку с надписью "Агнус Иллиций" и раскупорил её.

– Он собирал какое-то досье на Иллиция, – предположил Юлиан, на что Ривальда лишь недовольно закатила глаза:

– И что он собрал? Фотографии Агнуса из следственного изолятора? Кажется, их видел весь мир.

Юлиан одну за другой перебирал фотографии, подробно вглядываясь в каждую из них и изучая каждую мелочь. Обратные стороны он тоже рассматривал, но они тоже были пусты.

– Подождите! – внезапно осенило Юлиана и он чуть ли не в нос ткнул Ривальде одну из фотографий.

– И чего тут интересного? Иллиций пьёт вино, для человека его типа это довольно распространённое увлечение.

– Да я не об этом! Посмотрите на кольцо на его руке! Я где-то уже его видел!