Аласдэр (ЛП)

— Чему ты так удивляешься? Не он первый. Мужчины знают, на что подписываются, когда становятся стражами. Стратос добывал для нас информацию. И был счастлив услужить. Хотя, возможно, не настолько счастлив, чтобы умереть. Аласдэр, наша главная задача — защитить тебя и твоих кузенов. Но точно так же жизненно необходимо хранить покой в логове. Если бы мы только заикнулись об угрозе нашему существованию, представляешь, какой была бы реакция? Мы не самые… рациональные существа. Не хотелось поднимать тревогу только из-за подозрения. Нам нужны были факты.

Аласдэр уставился на Василиоса, пытаясь осознать сказанное, но всё ещё не приблизился к пониманию.

— Но, похоже, что, раз уж ты оторвал Стратосу голову, факты мы не получим. Ты вспыльчив и действуешь импульсивно. Все эти годы ты учился сдерживаться. Хотелось бы, чтобы ты об этом помнил. — Василиос сделал паузу, и под его изучающим взглядом Аласдэру стало неспокойно. — Ты не только разочаровал меня, но и втянул кузину в крайне неприятную ситуацию. Пока мы тут ведём беседу, с ней разбирается Диомед. Прошлой ночью вы приняли неразумное решение. И тем самым лишили нас преимущества.

Аласдэр пытался огорчиться, но это удавалось с трудом: он знал, что действовал вслепую. Айседора позвала его в Судебный зал и предъявила предателя, с которым он поступил соответствующим образом. Насмехавшемуся над ним Стратосу просто не повезло.

«Как и с подчинением. Вот и всё».

Как только эта мысль пришла в голову, Василиос опрокинул Аласдэра на спину рядом с Лео и зажал его руки над головой.

— Видишь? Вот что я имею в виду. Ты отвлекаешься. Из-за человека ты ведёшь себя вызывающе и безрассудно, — резко проговорил Василиос на ухо, чётко проговаривая каждое слово. — Признаюсь, мне нравится такое твоё поведение, когда я внутри тебя. Но в другое время, Аласдэр, ты всё портишь.

Глаза Василиоса потемнели, и стало видно, что он в ярости. Он злился, а Аласдэр молчал — сейчас было не время говорить. Вампир, скорее, рефлекторно сглотнул и уставился на нависшее над ним взбешённое лицо. Второй раз за несколько недель он видел злость, разочарование и замешательство своего господина. Как бы ему хотелось забыть увиденное.

Василиос приоткрыл губы и, зарычав, показал клыки, и Аласдэр понял свою ошибку.

— Я не это имел в виду, — поспешно сказал он.

— Неужели? Потому что я никогда прежде не замечал у тебя подобные мысли.

Аласдэр приподнялся и подумал, сменит ли Василиос гнев на милость. Ответ на свой вопрос он получил, когда старший вампир перевернулся на спину и позволил Аласдэру оказаться сверху.

— Я только размышлял над своими проступками. Ты же знаешь. Не раздувай проблему из-за собственного плохого настроения.

— Настроения? Я что, раздражительная домохозяйка? Прости, ag'ori, но твои действия вряд ли убедят меня в том, во что ты пытаешься заставить меня поверить.

Аласдэр растянулся на Василиосе, а потом положил голову тому на плечо. Он не знал причину, но почему-то чувствовал себя виноватым… ещё одна эмоция, почти забытая с момента обретения бессмертия. Вот только сложно было понять, по отношению к кому именно была эта вина: тому, кто лежал сейчас под ним, или тому, кто находился на кровати рядом.

Вдруг Аласдэр понял, насколько важно было всё вернуть к изначальному состоянию. У него была обязанность, долг перед кланом, и само его существование крепко-накрепко связывало его с тем, к чьему телу он сейчас жарко прижимался. Аласдэр не мог позволить себе ещё одного провала. Пришло время избавиться от своей одержимости.

— Если бы я знал, то никогда не сделал бы то, что сделал вчера вечером, — тихо признался он. — Как всё исправить?

Василиос провёл рукой по спине Аласдэра, и тому стало интересно, скажет он или нет. Если Василиос сомневался в его преданности, то, возможно, заставит Аласдэра ждать, но в этот момент Василиос заговорил:

— Нельзя исправить то, что случилось, Аласдэр. Разве только ты научился воскрешать мёртвых.

— Конкретно эту способность я ещё не освоил.

— Хм. Как и я.

— Но ты же можешь послать меня или кого-нибудь другого поговорить с этим посланником…

— Нет, — резко и решительно произнёс Василиос. — Эта угроза… она другая. Она нас…

Аласдэр поднял голову и стал ждать. Он никогда не видел, чтобы Василиос колебался.

— Она вас что?

Глаза старейшины, снова обретя свой привычно зелёный цвет, встретились со взглядом Аласдэра, и тот с удивлением заметил в них отблеск страха.

— Она нас беспокоит. Ты с кузенами… Не смейте искать посланника. Я ясно выразился?

— Нет, не ясно. — Аласдэр сдвинулся в сторону и погладил щеку своего господина. — Ты же знаешь, что мне, Исе и Таносу можно доверять. Разреши нам помочь. Или есть что-то, чего я не знаю? Ты что-то недоговариваешь?

Василиос взял палец, который сейчас гладил его подбородок, и поднёс к губам. Трепетно поцеловав подушечку, он мрачно улыбнулся:

— Диомед, Итон и я… нас всех назвали в первом присланном сообщении.

— В этом нет ничего необычного. Старейшин всегда называют, когда посылают нашему виду угрозы.