Аластор-2262 (Сборник)

Какое-то время они молча следили за каноэ. Дувший с материка ветер доставлял много хлопот Дьюссане. Она даже перестала грести и принялась вычерпывать воду. Мох, по всей вероятности, так и не затянул наглухо щели. Когда же она снова начала грести, то так сильно раскачала каноэ, что вынуждена была вцепиться руками в борт, чтобы не выпасть в воду, и при этом потеряла весло. Ветер с материка погнал каноэ назад, мимо островка, где, стоя у самой воды, за нею следили Глиннес и Фареро. Она даже не повернула головы в их сторону.

Глиннес и Фареро взобрались на бугор в центральной части островка и уже оттуда проводили взглядом каноэ, опасаясь того, что ее может унести в открытое море. Белое платье Дьюссаны в последний раз мелькнуло в проходе между двумя островками и потерялось из виду.

— Если бы у нас был огонь, — сказал Глиннес, когда они снова спустились на пляж, — мы бы чувствовали себя совсем не плохо, по крайней мере, день или два… Лично я не брезгаю сырой пищей из моря.

— Я тоже, — сказала Фареро.

Глиннес подыскал несколько сухих палочек и попытался добыть огонь трением, но это ему не удалось, и он недовольно отшвырнул палочки.

— Ночи сейчас теплые, но у костра гораздо приятнее.

Фареро смотрела то в одну сторону, то в другую, то вообще куда-то вдаль, но только не на Глиннеса.

— Вы считаете, что мы надолго застряли на этом острове?

— Нас может забрать отсюда только кто-нибудь, кто будет проходить мимо этого острова. Это может случиться уже через час. А может быть — и через неделю.

Слова застряли в гортани у Фареро.

— И вы захотите…, — запинаясь произнесла она, — сделать меня своей любовницей?

Глиннес задержал на ней свой взгляд на какое-то мгновение, затем провел пальцами по ее золотым волосам.

— Вы — такая красивая, что у меня даже нет слов, чтобы… Я посчитал бы за счастье стать вашим первым возлюбленным.

Фареро потупила взор.

— Мы одни здесь… Команда моя сегодня проиграла, и я уже больше никогда не буду шейлой. И все же… — Она осеклась на полуслове, затем показала рукой на залив и тихо, даже несколько безразлично, произнесла:

— Слышите? Кто-то проходит мимо.

Глиннес задумался, не зная как поступить. Фареро тоже молчала, не заставляя его немедленно что-либо предпринять.

— Нам нужно выручить дуреху Дьюссану, понадеявшуюся на каноэ, — без особого энтузиазма произнес он, после чего подошел к самой воде и громко закричал. Лодка — рыбацкий баркас с мощным двигателем — изменила курс и вскоре они уже были на борту баркаса, где их гостеприимно встретил водитель баркаса — рыбак. Он возвращался с промысла в открытом море и по дороге сюда не заметил никакого гонимого ветром каноэ. По всей вероятности, Дьюссану прибило к берегу одного из островков, которых здесь как гальки на пляже.

Рыбак обогнул оконечность косы и направил баркас к причалу в Уэлгене. Сойдя на берег, Фареро и Глиннес взяли такси и отправились на стадион. Водитель взахлеб описывал им подробности налета старментеров.

— … такого еще никогда не было! Они отобрали триста самых богатых в округе людей и не менее ста девушек. За этих бедняжек они выкуп брать не станут. Гвардия появилась, как всегда, слишком поздно. Старментеры знали совершенно точно, кого брать, а кого отпустить. Они рассчитывали свою операцию вплоть до секунд и ушли заблаговременно. Каждый из них сделает целое состояние за счет выкупа!

На стадионе Глиннес распрощался с шейлой Фареро, не проявив особого красноречия, а затем помчался в раздевалку, сбросил с себя форму «Танхинар» и переоделся в обычный свой наряд.

Такси отвезло его снова на причал, где Глиннес взял напрокат небольшую моторку. Обойдя косу, он сразу же повернул на юг, направляясь к архипелагу из небольших островков, отделяющих Уэлгенский Залив от Южного Океана. Бледный свет эвнесса выкрасил море, небо, крохотные бухточки и окружающие их берега в мягкие, пастельные цвета, которым до сих пор так и не придумал названий. Какая-то потусторонняя тишина легла над миром. Даже бульканье воды под килем лодки казалось бесцеремонным посягательством на воцарившийся в мире покой.

Он прошел мимо островка, на который незадолго до этого высадился с Фареро и Дьюссаной, и взял курс дальше, туда, куда отнес ветер каноэ. Обошел вокруг первого из оказавшихся на пути островков, но не обнаружил следов ни каноэ, ни Дьюссаны. На следующих трех островках тоже подозрительного ничего не было. А за еще не обследованными тремя островками простиралась бескрайняя и спокойная морская гладь. На втором из этих островков он заметил стройную девичью фигурку в белом платье, отчаянно размахивавшую руками.

Когда Дьюссана поняла, кто сидит за рулем моторки, то сразу же опустила руки. Глиннес спрыгнул на песок и вытащил лодку на берег. Обвязав носовой конец вокруг толстой коряги, он выпрямился и осмотрелся. Низкая ровная береговая линия материка едва просматривалась при тусклом свете позднего эвнесса. Морская вода мерно то поднималась, то опускалась, море как будто дышало под шелковистой поверхностью. Затем Глиннес повернулся к Дьюссане, которая все это время хранила мертвое молчание.