Аластор-2262 (Сборник)

— Треване — воины, все мужчины до единого. При даже малейшем попустительстве с моей стороны, они с удовольствием перережут вам всем глотки. Я настоятельно рекомендую перебраться в какое-нибудь другое место. Почему это обязательно нужно возводить свое предприятие в таком сомнительном месте?

— Эта территория была свободна, на нее никто не претендовал. Вы в состоянии обеспечить нам выделение земельного участка в другом месте?

— Естественно, нет. Только, откровенно говоря, я не усматриваю какой-либо такой уж необходимости для того, чтобы вообще затевать столь грандиозное строительство. Не проще ли разойтись по домам и прекратить склоку?

Джуниус Фарфан улыбнулся.

— Мне понятны ваши идеологические предрассудки.

— Это никакие не предрассудки, это естественное предпочтение тому, что было уже многократно опробовано в прошлом и доказало свою правильность. Это проявление самого элементарного здравого смысла.

Джуниус Фарфан только пожал плечами, понимая всю бесполезность опровергать точку зрения изначально неопровержимую. Полиция выставила патрули вдоль горных склонов.

День клонился к концу. Эвнесс принес сильную грозу. В течение часа пурпурные пряди молний прошивали погруженные в тьму склоны гор. Фаншеры повыходили из палаток подивиться на грандиозное зрелище. Треване же были потрясены до глубины души столь зловещим предзнаменованием. В соответствии с их пониманием мироустройства Урманк-Губитель Душ взобрался на тучи и выплевывал души как треван, так и триллов. Тем не менее, они выстроились в боевые порядки, приняли «рэкк», крепко обнялись и ровно в полночь выступили в поход, чтобы произвести нападение на лагерь фаншеров в сером сумраке за час до рассвета. Прячась за стволами деодаров, используя в качестве прикрытия многочисленные валуны и бугры, они проскользнули мимо полицейских с их инфракрасными биноклями и ультразвуковыми детекторами, но несмотря на всю скрытность передвижения нарвались на засаду фаншеров. Громкие крики и вопли вспороли предрассветную тишину. Серую мглу прорезали вспышки бластеров. Вступившие в рукопашную схватку противники вырисовывались причудливо фантастическими силуэтами на фоне неба. Треване сражались, цедя сквозь зубы проклятья и издавая гортанные хриплые звуки в стремлении превозмочь боль от ран. Фаншеры бились до последнего в зловещем молчании. Полицейские отчаянно кричали в репродукторы. Размахивая черно-серым полотнищем флага, символизировавшего власть правительства, они все ближе подступали к полю сражения. Треване, неожиданно осознав, с каким не ведающем пощады противником они столкнулись, дрогнули и обратились в бегство. Фаншеры пустились за ними в погоню, как неумолимые боги возмездия. Никто не обращал внимания на призывы полицейских угомониться, их ряды были смяты, вырван из их рук черно-серый флаг.

Полицейские радировали в Сиркани. Шериф Филидис, поднятый с постели и злой, как сто чертей на фаншеров, приказал поднять ополчение.

Солнце уже поднялось довольно высоко, когда в Долину прибыло ополчение — большой отряд деревенских триллов. Они крепко недолюбливали треван, но знали, что они из себя представляют, и мирились с их существованием. Странные и непонятные фаншеры не вписывались в их круг представлений и, следовательно, были для них чужаками. Треване, переборов панику, последовали за ополчением в Долину в сопровождении скачущих вприпрыжку музыкантов, наяривавших пронзительные боевые мелодии.

Фаншеры отступили под защиту деодаровой рощи. Остались поджидать ополченцев только Джуниус Фарфан и несколько ближайших его помощников. Они уже больше не надеялись на победу. На них теперь обрушилась вся мощь государства. Вперед вышел командир ополчения и приказал фаншерам немедленно покинуть Долину.

— На каком основании? — спросил Фарфан.

— Ваше присутствие провоцирует беспорядки.

— Наше присутствие здесь вполне законно.

— Тем не менее, оно создает напряженность, которой раньше не существовало. Законность не должна вступать в противоречие со здравым смыслом, и ваше дальнейшее пребывание в Долине Зеленых Призраков как раз-то ему и противоречит. Я обязан убедить вас в необходимости покинуть Долину.

Джуниус Фарфан посоветовался с товарищами. Затем со слезами, струившимися по щекам — тяжело было осознавать крушение мечты всей жизни — отвернулся, чтобы отдать распоряжения тем фаншерам, что спрятались за стволами деодаров. Одурманенные рэкком треване больше уже не в силах были себя сдерживать. Они накинулись на ненавистного Фарфана. Брошенный одним из них нож воткнулся ему прямо в затылок. Фаншеры взвыли и с выпученными от ужаса глазами ринулись на треван и на ополченцев без разбору. Ополченцы, которым совершенно не хотелось принимать какого-либо участия в схватке, расстроили свои ряды и пустились кто куда. Треване же и фаншеры сцепились друг с другом, не желая уступать ни пяди противнику и стремясь нанести ему как можно больший урон.