Аластор-2262

Утром ему рассказали, чем был вызван ночной переполох. На протяжении всего вечера треване на своем сборище впадали во все большее и большее буйство. Они ходили по кострам, неистовствовали в своих необузданных плясках, их «Гротески» – так называют они своих пророков – надышавшись чада, издаваемого кореньями некоторых лесных трав, громкими нечленораздельными выкриками изрыгали судьбу всей расы треван. Воины отвечали им безумными криками и завыванием, а затем бегом пустились по залитым звездным светом холмам и, высоко подпрыгивая и воинственно размахивая ножами, напали на лагерь фаншеров.

Это нападение отнюдь не застало врасплох фаншеров. Они пустили в ход бластеры и притом с не знающей никакой меры жестокостью. Несущиеся лавиной с горных склонов треване на полном бегу превращались в безжизненные статуи, охваченные голубым пламенем. Атака захлебнулась. Находившиеся в первых рядах нападавших особо пылкие противники фаншеров усеяли своими корчащимися в муках телами все склоны на подступах к лагерю, и начавшееся было сражение на этом и закончилось – часть треван погибла, остальные разбежались в таком же ужасе и отчаянии, с каким была проведена и первая их атака. В гнетущем молчании фаншеры глядели вслед убегающим. Они победили – и они же оказались потерпевшей поражение стороной. Фаншераду больше уже никогда не бывать тем, чем он был до того. Внутренний огонь и жизненная сила оставили его, и только безрадостный труд ждал его радетелей.

Акади и Глиннес вернулись на Рабендари без происшествий, однако холостяцкая атмосфера, царившая в доме Глиннеса, раздражала Акади и уже к концу первого же дня пребывания на Рабендари он решил вернуться на Акулий Зуб.

Глиннес позвонил Марче, но теперь настроение матери было совершенно иным. Перспектива возвращения Акади вызвала у нее немалое беспокойство.

– Здесь сейчас такой переполох, что у меня прямо раскалывается голова. Лорд Генсифер требует, чтобы Акади немедленно с ним связался. Он не прекращает изводить меня своими звонками, а тон, с каким он со мной разговаривает, становится все более и более враждебным.

Акади, больше уже не в силах сдерживать волнение, дал полную волю своей ярости.

– Как он смеет меня запугивать? Сейчас я поставлю его на место и притом очень быстро. Ну-ка свяжите меня с ним!

Глиннес позвонил лорду Генсиферу. Его лицо сразу же появилось на экране.

– Как я понимаю, вам не терпится переброситься парой слов с Джано Акади, – сказал Глиннес.

– Совершенно верно, – подтвердил лорд Генсифер. – Где он?

В поле зрения передающей камеры вступил Акади.

– Я здесь и не собираюсь делать из этого особой тайны. Однако я что-то не припоминаю, чтобы у нас с вами было какое-то дело, не терпящее отлагательства. Тем не менее, вы непрестанно звоните ко мне домой.

– А вот теперь появилось, – высокомерно выпятив нижнюю губу, произнес лорд Генсифер. – Нужно срочно обсудить вопрос, касающийся судьбы тридцати миллионов озолов.

– Почему я должен обсуждать этот вопрос с вами? – возмутился Акади. – Вы же к этому не имеете ровно никакого отношения. Вас никто не похищал, вы не платили выкуп.

– Я – секретарь Коллегии лордов и уполномочен рассмотреть этот вопрос.

– Я что-то никак не могу понять, почему вы разговариваете со мной таким тоном, – сказал Акади. – Я достаточно ясно изложил свою позицию. И не намерен больше обсуждать данный вопрос.

Лорд Генсифер на мгновение задумался, затем в конце концов произнес:

– У вас, возможно, не будет выбора.

– Я в самом деле не понимаю вас, – ледяным тоном ответил Акади.

– Ситуация крайне проста. Гвардия предоставляет Загмондо Бандольо в распоряжение шерифа Филидиса в Уэлгене. Он, несомненно, будет вынужден изобличить своих пособников.

– Меня это совершенно не касается. Пусть себе изобличает, кого считает необходимым.

Лорд Генсифер чуть склонил голову набок.

– Некто, располагающий конфиденциальной информацией обо всем, что имеет место в округе, регулярно делился ею с Бандольо. Теперь он должен разделить судьбу своего патрона.

– И вполне заслуженно.

– Позвольте мне сказать только то, что если вы припомните хоть что-нибудь, касающееся этого дела, пусть даже любой пустяк, вы можете сообщить мне об этом в любое время дня или ночи, кроме, разумеется, того дня на этой неделе, – тут лорд Генсифер соизволил добродушно хихикнуть, – на который у меня назначена свадьба с будущей леди Генсифер.

Такое заявление не могло не расшевелить профессиональное любопытство Акади.

– И кому же это суждено стать новобрачной леди Генсифер?

Лорд Генсифер полузакрыл глаза в томной задумчивости.

– Она изящна, красива и добродетельна – ей нет равных во всех этих отношениях. Она даже слишком хороша для такого как я. Я имею в виду бывшую шейлу «Танхинар» Дьюссану Дроссет. Ее отец был убит во время недавней стычки, и она обратилась ко мне за поддержкой и утешением.

– Этот день, в таком случае, доставил нам, по крайней мере, один достойный восхищения сюрприз, – сухо произнес Акади.

Лицо лорда Генсифера выразило удовлетворение услышанными словами, после чего экран погас.