Аластор

Фарфан медленно кивнул: «Если деньги действительно ваши, я безусловно не стану отрицать, что мы у вас в долгу, и порекомендую выплатить долг с процентами, как только наши предприятия начнут приносить прибыль».

«Когда, по-вашему, это произойдет?»

«Не знаю. Мы надеемся как-нибудь приобрести земельный участок, получив заем или крупное пожертвование. Может быть, нам удастся даже занять спорную или ничейную территорию, — Фарфан повеселел, на его лице неожиданно появился мальчишеский задор. — После этого нужно будет построить завод, обеспечить поставки сырья, освоить требуемые производственные методы, произвести и продать товары, оплатить первые поставки сырья, заказать новые материалы и так далее».

«На все это уйдет достаточно много времени», — подытожил Глиннес.

Джуниус Фарфан нахмурился, глядя куда-то в неизвестность: «Давайте установим определенный срок — скажем, пять лет. Если к тому времени вы не откажетесь от своих претензий, мы сможем обсудить этот вопрос снова — надеюсь, к взаимному удовлетворению. Как частное лицо, я вам сочувствую — вы оказались в очень неудобном положении. Как секретарь организации, отчаянно нуждающейся в капитале, я был чрезвычайно рад воспользоваться вашими деньгами, так как с моей точки зрения наши потребности насущнее ваших». Он закрыл бухгалтерскую книгу и поднялся: «Всего хорошего, сквайр Хульден».

Глава 7

Глиннес провожал глазами переходившего площадь Джуниуса Фарфана, пока тот не скрылся за прутанширом. Чего удалось добиться? Как он и ожидал, ничего. Теперь он презирал учтивого секретаря фаншеров не меньше, чем Глэя. Здравый смысл подсказывал, что ему следовало забыть о потерянных деньгах и заняться поисками новых. Глиннес заглянул в кошелек, хотя прекрасно помнил, сколько у него осталось — три банковских билета по тысяче озолей, четыре сотенных банкноты и еще примерно сто озолей мелкими бумажками. Значит, не хватало девяти тысяч. Пенсия младшего офицера после десяти лет службы в Покрове составляла сто озолей в месяц — вполне достаточно для человека в его обстоятельствах. Глиннес покинул сад «Доблестного св. Гамбринуса» и направился в Вельгенский банк на другой стороне площади, где представился директору.

«Буду краток, — сказал Глиннес. — Мне нужны девять тысяч озолей, чтобы расторгнуть договор о продаже Амбальского острова, незаконно заключенный в мое отсутствие моим братом и неким Лютом Касагейвом».

«Лют Касагейв... да, припоминаю».

«Я хотел бы занять девять тысяч. Могу выплачивать эту сумму по сто озолей в месяц, переводя на долговой счет содержание, причитающееся мне как офицеру Покрова в отставке. Таким образом, ваши деньги в полной безопасности, долг будет погашен».

«А если вы умрете — что тогда?»

Глиннес не подумал о такой возможности: «В случае чего в обеспечение долга всегда остается остров Рэйбендери».

«Остров Рэйбендери. Вы его владелец?»

«В настоящее время я — сквайр Рэйбендерийский, — ответил Глиннес с неожиданным предчувствием поражения. — Мой старший брат Шайра исчез два месяца тому назад. Почти наверняка погиб».

«Почти наверняка, согласен. Тем не менее, в нашем деле нельзя рассчитывать на такие понятия, как «почти». Мы с готовностью предоставим заем, когда вы станете юридическим владельцем острова — то есть когда вы докажете, что ваш старший брат скончался».

Глиннес раздраженно вскинул голову: «Как я это докажу? Поймаю мерлинга, слопавшего Шайру, и приволоку в суд? Абсурдное требование!»

«Ваши затруднения более чем очевидны, но в жизни немало абсурдных обстоятельств, и нам нередко приходится с ними сталкиваться. Ваш случай — лишь один из многих, поверьте мне».

Отчаявшись, Глиннес развел руками. Покинув банк, он вернулся к своей лодке, задержавшись только для того, чтобы перечитать объявление о наборе игроков в команду Флехарийского хуссейд-клуба.

Возвращаясь на лодке к Рэйбендери, он производил в уме всевозможные расчеты, но все они завершались одним и тем же выводом: девять тысяч озолей на дороге не валялись. Глиннес прикинул, сколько, в лучшем случае, он успел бы выручить продажей овощей, фруктов и орехов с острова Рэйбендери — около двух тысяч, чуть ли не в пять раз меньше требуемой суммы. Мысли его вернулись к хуссейду.

В хорошей команде игрок мог заработать десять, даже двадцать тысяч в год — если команда выступала достаточно часто и почти не проигрывала. Лорд Дженсифер, судя по всему, намеревался сколотить именно такую сборную. Прекрасно и замечательно, с одной оговоркой — все остальные команды в Низинах и за их пределами тоже делали все возможное и невозможное, чтобы добиться успеха. Закулисные сделки, интриги, несбыточные обещания, разговоры о богатстве и славе — все шло в ход, чтобы привлечь редких талантливых спортсменов.