Алатырь

Я вспомнила записки, посланные мне от Мирославы, где трест переводиться, как крест. И сказала об этом Глебу, тот лишь задумчиво кивнул.

Глава тридцать вторая. Пророчество

Священник пригласил нас к себе домой, он жил недалеко от монастыря, в пяти минутах езды. Сам он был на старенькой волге, и мы поехали за ним. В доме его ждала жена и четверо детей. Увидев нас, они удивленно посмотрели на хозяина дома, но он тут же велел всем пойти к бабушке в соседний дом, когда те покорно ушли он обратился к нам.

— Я надеялся, что ведьмы в дом без приглашения не входят.

— А вы березку возле дома посадите. — Посоветовал Глеб, своевольно присаживаясь на мягкий диван.

— Чай хотите? — Предложил Отец Кирилл, мы согласно кивнули, а он, поставив чайник предложил мне присесть, а сам стоял на ногах.

Признаться, мне не терпелось узнать его историю, откуда он знает про крест и меня. Все казалось таким запутанным и таинственным.

— Большая часть из того, что я вам расскажу, не имеет никакого подтверждения, лишь мои слова.

— Мы внимательно вас слушаем. — Заверила его я, и успокоившись священник начал свой рассказ.

— Наш храм находиться в запустении долгое время, в советское время коммунисты искали здесь золото, но, когда не нашли сняли купола, крест и колокол, удалились в свои края. Все здесь было заброшено, но истинные христиане не оставили святое место и в тайне проводили здесь службы, крещения, венчания. В пасху и рождество проводили крестный ход. В сороковом году в подвале начался пожар, невиданным образом, думали поджег. Когда спустились вниз, огонь прекратился. — Чайник закипел, и священник прервал свой рассказ что бы наполнить наши кружки кипятком. — В то время служителем церкви был Отец Иоанн, он то первым и вошел в ту комнату, где было возгорание. На том месте стоял сундук, а в сундуке книга, в книге той была написана сказка на старорусском языке. Ушло несколько суток, прежде чем Отец Иоанн перевел написанное и записал в тетрадь. Через несколько дней к нему пришла ведьма. Ходили слухи, что она видит будущее. — Священник задумчиво оглядел нас. — Она сказала, что в «Казанскую летнюю»26 придет ведьма с вороном в человеческом обличии, коих не было на земле русской, укажет на ведьмин трест и тот служитель к кому она обратиться, должен отдать книгу, найденную в сундуке, изумруд и кольцо. Зваться они будут Глеб и Мирослава.

— Ничего себе — Выдохнула я, получается все что сейчас происходит, предрешено за много лет. — Я посмотрела на Глеба он был не менее ошарашен, чем я.

— За свою жизнь я повидал не мало ведьм, поэтому я и верю в истинность этого пророчества, тем более что вы явились ко мне на Казанскую и зовут вас так же, как сказано в пророчестве. — Отец Кирилл подул на чай и отхлебнул глоток. — До этого нам было велено строго на строго охранять все эти предметы, так как трест в руках у Суздальской нечисти, а без изумруда он не несет никакой силы.

— А что за изумруд? — Обратился к нему Глеб.

— А это уже другая история. Я искренне надеюсь услышать от вас вашу историю, где вы добыли трест, как тут оказались. — Он окинул нас взглядом с головы до ног. — Сразу видно не местные.

Отец Кирилл, вспомнив про угощения встал и направился к холодильнику. Мы с Глебом снова переглянулись.

— Угощайтесь. — Он поставил перед нами корзиночку со сладостями, и я жадно облизнула губы. Тут было всё и халва, и сахарные подушечки, различные леденцы и пряники. В детстве бабушка покупала мне только такие сладости и чувство ностальгии нахлынуло на меня. Я словно пятилетняя девочка сижу снова на нашей кухне в Извете, мучаю кота и наблюдаю в окно, когда же придёт бабушка из магазина? — Про трест своя история, лет четыреста назад, приехал в наши края киевский монах и привез с собой серебряный крест с изумрудом внутри. Уверял всех что эта вещица хранит в себе силу великую, но что было странным, крест он называл трест. В наших краях и на то время это было диковинно, сошлись на украинский говор и ладно. Не мало дней прошло приехали к нам две барыни из Твери, прекрасные женщины в дорогих нарядах, искали этого монаха. Как оказалось, потом монах вовсе и не был монахом, а был чародеем и крест этот украл у одной рязанской ведьмы, ведьмы кресты и зовут трест, чтобы черных своих сестер не пугало слово это! Вон как! — Тут он склонился к нам и перешел на шепот. — Монаха этого нашел мертвым в лесу какой-то бедняг, снял с его тела крест, вытащил камень и пришел изумруд продать в нашу обитель! А крест по дороге кому-то уже втюхать успел! — Священник насторожено оглянулся по сторонам, как бы проверяя нет ли того, кто подслушать может? Навострив уши, он вслушался в тишину и продолжил рассказ. — Мы бы и не придали камню этому особого значения, но ведьмы те, Тверские, пришли к нам сюда и прямо там, в доме божьем! Начали угрожать и велели отдать им камень! Ну отец Иоанн не дурак был, понял, что на дело тёмное требуют, да и спрятал от них подальше камень этот!