Алатырь

Глеб выпустил мою руку и сел на кровати обхватив колени. Волосы Глеба ярко светились золотом под солнечными лучами, я зажмурилась и когда он повернулся чтобы взглянуть на меня, мое сердце сжалось. В его взгляде читалась не прикрытая нежность и тепло, он не улыбался, просто сидел и смотрел на меня не отводя взгляда, я поднялась и села возле него. Мы просто сидели рядом, и я чувствовала, как от него исходит жар, и я откинула одеяло, собираясь вставать, но Глеб остановил меня слегка коснувшись моих волос. Я замерла и с вопросом посмотрела на него, он лишь тяжело закрыл глаза и закусил губу. Его пальцы заскользили по моим волосам, и я опустила взгляд, мне нравилось его прикосновение, оно дрожью отдавалось во всем моем теле. Его сильная рука обхватила меня за талию и он потянул меня к себе. С несвойственной мне пылкостью я прижалась к нему, и когда его губы встретились с моими я не стала противиться, а с жадностью ответила на его поцелуй. Ловко устроившись у него на коленях, я продолжала целовать его. Руки Глеба с неистовым рвением изучали мое тело, оставляя после себя горячие следы. Я запустила пальцы в его густые волосы и не могла остановиться целовать мягкие и податливые губы. Тяжело дыша, Глеб повалил меня на подушки и почувствовав тяжесть рельефного тела и из моей груди вырвался стон. Это так поразило меня, что на секунду я замерла и этого хватило для того, чтобы Глеб остановился.

— Прости — Шепнул он мне ухо, и я вздрогнула от пронзившего меня разряда. Его губы коснулись мочки моего уха, поцелуй был не настойчивый, а такой нежный, что в груди растеклось приятное тепло. Глеб провел рукой вдоль моей шеи и я не сдерживая дрожь встала с кровати — прости — снова шепнул он, не так уверенно как прежде. Я не знала, что ответить ему, меня обуревал ураган эмоций, молча кивнув я вышла из комнаты.

На кухне пахло свежей выпечкой и сухой мятой. Бабушка давно хлопотала возле плиты и завидев меня широко улыбнулась.

— Наконец ты проснулась! — На столе стояли оладьи, жаренная картошка и куча овощей. — Сейчас компот будет готов.

— Спасибо. — Я уселась за стол, но кусок в горло не лез.

— Ты чего такая красная? — Обеспокоенно спросила она, трогая мой лоб.

— Всё в порядке — отмахнулась я.

Дверь на кухню распахнулась и к нам вошел Глеб, капли воды словно радуга переливались на его лице и волосах, в руках он держал маленькое полотенце для умывания. Я невольно залюбовалась им и когда наши глаза встретились, отвела взгляд.

— Садись — велела бабушка и он повиновался.

Завтрак прошел в тишине, я старалась избегать смотреть на Глеба, но у меня плохо получалось. Я то и дело проверяла, не смотрит ли он на меня, и каждый раз убеждалась — смотрит. Это одновременно и радовало, и пугало меня, как и чувство, охватившее меня по отношению к Глебу. Оно было для меня новым и совершенно непонятным, краска постоянно приливала к лицу, это еще больше смущало меня.

На сегодняшний день у нас было много дел, не доев до конца я встала из-за стола и пошла в душ.

Когда стрелка часов показала шестнадцать часов, я давно была собрана, Глеб помогал бабушке в саду, а я приводила в порядок дом. Из подпола послышались какие-то шорохи. Глеб появился в дверях так неожиданно что я подпрыгнула на месте.

— Надо Таню покормить. — Напомнил он, скрываясь в кухне.

Через пять минут, мы открыли подпол и с фонариками и едой в руках, спустились в низ. Свет слабо проникал внутрь и было достаточно темно, пахло сырой землей и загнивающей картошкой. Таня сидела в углу прикованная заговоренными наручниками к тонкой газовой батарее. В тот же день, когда я говорила с ней по телефону, мы узнали где она живет и сразу же привезли в наш дом, вот уже неделю она жила у нас и не говорила ни слова. Но нужно заметить, что от еды она не отказывалась, в сопровождении всегда ходила в туалет и душ, наручники с нее не снимались не под каким предлогом, чтобы она не смогла ни с кем связаться, в некоторых случаях, мы лишь разъединяли их, от этого они не теряли свои магические свойства.

— Мое зелье готовиться ровно неделю, — присев на корточки сообщила я, наша пленница даже бровью не повела. — Сегодня оно поспеет, и ты всё нам расскажешь, независимо от того, хочешь ты этого или нет.

К вечеру как я и обещала зелье было готово, и мы всей оравой снова спустились вниз.

«тело себе подчиняю, желанное исполняю»

Таня неестественно быстро встала на ноги и раскрыла рот в немом крике, я без жалости подошла к ней и влила в неё тягучую жидкость.

— Говори, что знаешь.

Крупными каплями посыплись слезы из её глаз, и она наконец заговорила. Берегиня была права, против этого зелья никто не скроет правду.

— Мы знали, что Мирослава воскреснет, мы готовились к этому дню и готовили тебя, чтобы она заняла твое место в этом мире. — Было видно, как она сопротивляется, но все её попытки были тщетными. — Все были изумлены, увидев ваше сходство и поняли — время для свершения пророчества пришло.