Алатырь-камень

Базы в Прикаспии были необходимы, поэтому, несмотря на то что время стало поджимать, Вячеслав успел поставить еще одну крепость в устье реки Сулак. Неизбежные задержки неумолимо съедали время, так что лишь в начале октября изрядно поредевшее войско — в гарнизонах в Крыму и на Кавказе осталась добрая половина пехоты и треть конницы — повернуло по морскому берегу строго на юг, в сторону Железных ворот.

— Так ты чем там на югах занимался? — улыбнулся Константин. — Виноград разводил или горцев примучивал?

— Одно другому не мешает, — пожал плечами воевода. — Но главным, конечно, был виноград, а эти так, между прочим.

Тут не выдержал и засмеялся даже Святослав, который еще не остыл после повешения князя Александра Городненского.

Он уже давно прислушивался к разговору своего отца и воеводы, и последний ответ Вячеслава отчего-то развеселил его. А может, к этому времени он просто устал изображать эдакую буку.

Глава 13 Первый ваххабит

— А Дербент ты брал тоже между прочим? — лукаво осведомился Константин.

— Дербе-ент, — с какой-то непонятной интонацией в голосе протянул Вячеслав. — Да нет. Его между прочим не возьмешь.

— Неужто он лучше Цареграда укреплен?! — подивился Святослав.

— Может, и не лучше, царевич, — неторопливо ответил воевода. — Но в Царьграде мы уже внутри были, да и рыцари не ожидали нападения, а неожиданность для того, кто хочет градом овладеть, — великое дело.

— Выходит, ты очень сильно захотел? — последовал невозмутимый вопрос Константина.

Вячеслав отрицательно мотнул головой и пояснил:

— Тут иное. Я просто дедушку Ленина слушал, который советовал учиться, учиться и учиться военному делу настоящим образом, — и осекся от громкого покашливания друга, у которого на лице застыло такое зверское выражение, что говорить воеводе сразу расхотелось.

— Кого ты слушал? — недоуменно спросил Святослав.

— Да нашего волхва. Ну, который помер, — ляпнул воевода первое, что пришло ему в голову.

— Так его же Всеведом звали? — удивился царевич.

— А Ленин — это его второе имя, — нашелся Вячеслав и пояснил: — Сокровенное. Его только мы с царем-батюшкой знали. Верно, государь?

— Ты еще Михал Юрьича забыл вместе с патриархом, — кусая губы, чтобы не взорваться от безудержного смеха, добавил Константин. — Он им тоже открылся.

— Точно, — хлопнул себя по лбу воевода и пожаловался царевичу: — Голова совсем дырявая стала, хотя до старости вроде далеко. С чего бы это? — развел он руками.

— А что там с учебой? — поинтересовался немного успокоившийся Константин, напомнив: — Ты о Дербенте говорил.

— С учебой порядок, — вздохнул воевода. — А вот с верой получилось худо.

Конечно, некоторые детали за давностью лет он и впрямь забыл, но главное помнилось так отчетливо, будто это было вчера.