Алатырь-камень

А Градимира царю еще раз повстречать не довелось. Даже забываться стало, что был между ними заключен уговор, а над самим Константином так и висит неведомый должок.

— И что же ты у меня забрать хочешь? — сразу перешел к делу Константин.

— Как и уговаривались — ненужное тебе, — усмехнулся Градимир. — Лежит у Плещеева озера камешек один. Тебе он ни к чему, а нам пригодится.

— Что за камешек? — не понял Константин.

— Небольшой, всего-то полторы сажени в ширину да две — в длину. И росточком тоже невысок. Его еще синь-камнем людишки местные кличут, — пояснил волхв.

— Это тот самый, к которому они молиться ходят? — припомнил Константин. — Бывал я там как-то, видел его. А не возмутятся они?

— Как возмутятся, так и угомонятся, — равнодушно ответил Градимир. — То — наша забота. А твое дело — повелеть, чтоб сколотили большие сани, погрузили его на них и прямиком к нам отправили. Как видишь, все согласно уговора — лишку не просим, а забираем только ненужное тебе.

— А могу я спросить — зачем он вам понадобился? — осведомился Константин.

— Спросить можешь. Отчего ж. За спрос гривен не берут. А вот ответ получить — навряд ли. Да и к чему тебе ответ-то? Из любопытства праздного?

— И что же это за камень такой? — задумчиво протянул Константин.

— А вот это я тебе сказать могу. Считай, что в благодарность за послушание, — усмехнулся старик. — Но с условием, что ты меня больше ни о чем не спросишь.

После некоторого колебания Костя согласно кивнул. Если жрец не захочет, то все равно ничего не скажет, так пусть хоть на это ответит.

— Слыхал ли ты когда-нибудь про Алатырь-камень?

— Так это же небылица, — усмехнулся Константин. — К тому же он лежит аж на острове Буяне, то есть неведомо где.

— А люди завсегда чудеса подальше от себя помещают, — возразил волхв. — Уж больно им тревожно рядом с настоящим чудом жить. Вот они и норовят его подальше от себя отправить.

— А змеи, которые его по осени облизывают? К тому же его бел-горюч называют, а какой же он белый? Да и горючим я бы его не назвал.

— Про змей и впрямь люди навыдумывали разное, — согласился старик. — Такое сплошь и рядом бывает. Если видят, но не понимают, то непременно так истолкуют, что хоть стой, хоть падай. А про цвет — в самую точку. Он и впрямь некогда белым был. Да и с горючим поторопился ты, Константин Володимерович. Если он полыхнет, то весь мир огнем займется, уж ты мне поверь.

— Дивлюсь я твоим речам. С одной стороны — не могу не верить, но уж больно загадочно ты говоришь. И зачем кому-то понадобится его поджигать, если он весь мир может спалить?