Алауэн. История одного клана

— Дракон считается совершеннолетним, только когда собирает свою сокровищницу. До этого за его шалости платят родители, и дракону надо накопить столько, чтобы хватило отдать им весь долг в двукратном размере. А до того как он соберется жениться, ему надо так же обзавестись кое-каким капиталом. Только тогда ты считаешься достаточно взрослым, чтобы родители дракониц, да и они сами, стали смотреть на тебя с интересом.

— Хм, именно поэтому ты решил искать жену вне клана. Не собрал? — участливо глянула я на Змея. Ну да, согласна, я снова обиделась. Узнаю о таких важных традициях только после пяти лет замужества. — Кстати, если уж вспомнили, когда вы с братом собираетесь отдавать мой гонорар? Кажется, у нас была договоренность на пятьдесят тысяч?

— Забирай, — дернулся Сери. Ага, обиделся.

Ха! Развели тут тайны, куда не пойдешь на них натыкаешься. Хранительница и жена!

Похоже, я так увлеклась жалостью к себе, что даже не заметила, как сзади подошел Сери. Почувствовала только когда попала в капкан его рук.

— Прости меня. Для драконов это не тайна. Об этом знают все. Традиция-то идет еще от истинных. Я сам здесь не был уже очень давно, даже на восстановление замка брал не отсюда.

Развернувшись в руках Сери, я уткнулась носом в его плечо.

— Мне слишком тяжело понимать вас.

— Просто запомни, моя милая, — он осторожно сжал мое лицо в своих ладонях, заставляя посмотреть в желтые глаза, — ты моя жена, и я ничего от тебя не скрою, но иногда банально забываю сказать.

— Да? Не скрываешь? Тогда зачем тебе была нужна та девица на базаре?

Он усмехнулся:

— Чтобы тебя подразнить. А то ты иногда забываешь, какой я у тебя добрый, нежный и красивый.

— Ага. Главное — скромный. Ощущаю себя просто самкой павлина. Знаешь, они такие серенькие.

— Хочешь, кое-что покажу? — улыбнулся он.

— Ну не здесь же! — распахнула я глаза в притворном ужасе.

Щеки Сери озарил приятный румянец. Хотя могу поспорить, это явно не от стыда. Скорее всего мой муженек опять подумал про какой-то разврат.

— Я хочу показать тебе самую большую ценность во всей моей сокровищнице. А у тебя вечно мысли не о том! Идем.

Меня уцепили за кончики пальцев и потянули куда-то в сторону. Там оказалась еще одна прозрачная дверь и небольшой коридор. За ними комнатка, не сказать что большая, но действительно занятная — в форме многоугольника с восемью стенами, каждую из которых покрывало зеркало. Посредине на невысоком подиуме стоял постамент, а уже на нем — небольшая бархатная подушечка с длинными кистями. Мое любопытство так разыгралось, что я двинулась прямо к нему. Все же интересно, что же можно хранить в такой комнате. Это должно быть нечто уникальное.

Каково же было мое разочарование, когда я обнаружила… пустую поверхность. На мраморной подставке, кроме той самой подушечки ничего не было! Я даже ее прощупала и рассмотрела получше. Ни-че-го!

— А где?..

Но не успела я закончить, как меня подхватили за талию и усади прямо на постамент.

— Вот. Мое самое бесценное сокровище.

— Ах ты… пройдоха! — улыбнулась я, пробегая пальцами по его плечам.

— Почему это? Я обещал показать тебе то, что мне всего дороже, так смотри, — указал он на одну из зеркальных стен.

Отражение показалось мне каким-то нереальным, незнакомым. Девушка с седыми волосами, сидящая на мраморном столбике, а рядом с ней рыжий мужчина с желтыми глазищами. Красиво. И порой не верится.

Я до сих пор ловлю себя на мысли, что все произошедшее походит на сказку. Порой веселую, порой грустную. А иногда просыпаюсь от холода, вытираю мокрые от слез щеки и перекатываюсь под бок к мужу.

К мужу. Так странно звучит. Мой муж. Мой. Сери!

Дракон!

Для любви Драконам нужно ощущение свободы.

Эта свобода никак не связана с наличием, либо — количеством цепей и поводков, равно как не зависит от длины цепи или поводка.

Весь вопрос только в том, как часто Дракону напоминают об этих цепях или дергают за поводок…

(Ян Словик «Трактат о Драконах»)