Альбаррасин (СИ)

Бесконечный красный коридор был совершенно пуст — они шли по нему уже минут пять, а им до сих пор никто не попался навстречу. Зато уже раз семь свернули направо, отчего ощущение, что идут по кругу, только росло. Кэйсси так и подмывало распрощаться с Вейл и броситься бегом вперёд, чтобы поскорее оказаться на шумной улице. Почувствовать себя свободной. Вдохнуть наконец-то приторно-сладкий, густой, как карамель, воздух, запрокинуть голову, увидеть небо, улыбнуться птицам, потом зажмуриться от удовольствия, подставляя лицо ласковым лучам солнца, рассмеяться.

Кэйсси в прошлом никак не могла вспомнить, сколько именно дней находилась в больнице. И дней ли? Может, недель. Или месяцев. Уточнять у Вейл не хотелось.

Кэйсси в настоящем знает, что провела взаперти ровно пятьдесят один день.

Кэйсси в прошлом послушно брела рядом с Вейл, почти не слушая её. Какая разница, что та говорит? Она свободна, свободна, свободна…

Кэйсси в настоящем знает, почему у неё в больнице такой прилив энергии. Понимает, что тогда задумала Вейл.

Кэйсси в прошлом ничего не подозревала. Не догадывалась, что с каждым шагом приближалась к гибели.

Коридор кончился неожиданно. Кэйсси в прошлом замедлила шаг, неуверенно потопталась на пороге широко раскрытой двери, недоверчиво покосилась на остановившуюся в проёме Вейл.

— Тебя уже ждёт таксилёт. — Холёная белая рука с синими овальными ноготками изящно взлетела в воздухе, указала на стоянку.

Кэйсси в настоящем понимает — Вейл подготовилась. Служебный выход без лишних свидетелей, заказанное к порогу такси, заглюченый водитель-смертник. Никаких осечек в идеальном плане. Почти идеальном. Ей почему-то чудится фальшь, игра в каждом жесте, в каждом слове Вейл. Но она не успевает сосредоточиться. Мимолётное, невнятное ощущение, мелькнув тенью, исчезает.

Кэйсси в прошлом смущённо бормотала слова благодарности, не поднимая взгляда. Потом неслась со всех ног к таксилёту, торопливо кивнула на прощание и села на заднее сидение. Уже из салона сквозь затемнённые окна бросила прощальный взгляд исподтишка на Вейл. А та смотрела на неё так, будто непрозрачное стекло — не помеха. Накатила тоска вперемешку со страхом. Сердце то замирало в груди, то бешено колотилось, словно собиралось выскочить из груди. Пульс громко стучал в висках. Стало холодно, хотя в салоне было не продохнуть от жары. Внезапное головокружение вынудило зажмуриться. А таксилёт уже набрал высоту и мчался над Беасайном.

Кэйсси в настоящем знает, что произойдёт дальше. Сначала плавно опустится стеклянная перегородка. Потом резкий запах газа, тошнота. Мозг успеет предупредить об опасности, Кэйсси в прошлом — испугаться и отправить сознание в Петлю, Ренна — подхватить её тело и перенести на газон. Взрыв, разлетающийся на куски таксилёт, клубы чёрного дыма в оранжевом небе.

Кэйсси в настоящем пытается остановить мелькающие в памяти картинки, отмотать назад, вернуться в то странное ощущение — у дверей с Вейл.

Не получается.

— Где Тени, Кэйсси? Покажи мне.

Кэйсси в прошлом скорее догадалась, чем поняла — она в комнате Флэя. И почти сразу сильный спазм сдавил грудь, будто холодные пальцы схватили за горло и душат. В ушах звучал незнакомый голос. Бесполый, монотонный. Повторял одну и ту же фразу, смысла которой Кэйсси не знала. Силилась разобрать слова, но всё сильнее болела голова, всё труднее было дышать.

Кэйсси в настоящем больно. Так не должно быть: память — всего лишь отпечаток. Но Кэйсси чувствует то же, что чувствовала в прошлом, к которому прикасается. Вдруг кажется, будто её обдувает мягкий, ласкающий летний ветерок, и сквозь ледяную корку прорывается другой голос — Ренны:

— Котёнок, слушай меня. Вернись на шаг. Вернись к Флэю.

Кэйсси в настоящем послушно отматывает назад картинки. Наугад останавливается.

— Ты что натворила? — Флэй не сводил с неё испуганного взгляда.

Его комната наполнилась одиночеством и страхом. Кашель мешал соображать, Кэйсси различала только одно желание — убраться. Как можно дальше. Туда, где никто не найдёт. Где не будет альба и снисходительной жалости бессмертного к умирающему.

Бесполый голос продолжал монотонно бормотать. Сопротивляться ему не получалось. Короткий миг, и залитая солнечным светом комната в замке сменилось лесной поляной.

Перед взором возник одноэтажный домик, вокруг было странно тихо, даже птицы не пели. Дверь распахнулась. Сколько лет тому, кто стоял на пороге было не понять. На лице юноши светились глаза старика.

— Но почему он? — спрашивает Ренна в настоящем. Не у Кэйсси — у её памяти. И у того, что подчиняет себе её сознание в прошлом.

Они молчат, а Кэйсси в настоящем узнает то, что выяснила Ренна — самому древнему альба больше тридцати тысяч лет. Его зовут Парс.

Вероятно, он почувствовал чьё-то присутствие, но продолжал стоять и удивлённо смотреть на неё. Кэйсси с испугом таращилась в ответ. Не могла ничего сказать, сделать… Оцепенела от ледяного холода. Необъяснимого, потому что с неба светило раскалённое солнце, под ногами зеленела трава, за спиной альба цвели цветы в глиняных горшках.