Альберт Эйнштейн. Во времени и пространстве

Великий Эйнштейн был весьма изобретателен не только в научных изысканиях, но и в делах житейских, любовных хитростях и играх. Целых три года возлюбленные встречались лишь урывками, тайком. Чтобы получить легальную возможность проводить с Маргаритой летние месяцы и долго-долго оставаться с ней наедине, автор теории относительности сочинил Сергею Коненкову, по его мнению, убедительное письмо, в котором ставил его в известность о якобы серьезном недуге Маргариты. К письму прилагалось заключение врача – приятеля Эйнштейна, с рекомендацией для опасно больной женщины подольше времени проводить в местах с благоприятным климатом. Например, на берегу благодатного Саранак-Лейк. А то, что там постоянно снимал коттедж № 6 их добрый знакомый Эйнштейн, только облегчало возможность поскорее поставить на ноги прекрасную Маргариту. Регулярные прогулки по озеру на яхте всего того же отзывчивого господина Эйнштейна также пойдут на пользу занемогшей женщине…

Поверил ли Коненков увещеваниям ученого-физика и его приятеля-медика, неизвестно. Может быть, поверил. А возможно, и нет. Или же внял рекомендациям некой третьей, более авторитетной силы. Во всяком случае, никаких препятствий своей супруге на пути в Принстон Коненков не чинил.

Разумная Маргарита, щадя самолюбие мужа и одновременно остерегаясь его гнева, во время своих отлучек регулярно сообщала Сергею Тимофеевичу: «Дорогуся! Вчера я приехала к Маргоше и думаю побыть здесь до субботы. Вид у Марго ужасный. Она потеряла ½ фунта. Эйнштейн сказал мне, что доктора подозревают у нее туберкулез гланд. Это прямо ужасно! Ведь они абсолютно в панике из-за европейских событий. Ожидают, что здесь тоже будет нацизм, и Марго собирается продать свой дом и бежать в Калифорнию. Штат Нью-Джерси и штат Нью-Йорк они считают самыми опасными в случае вспышки здесь национализма… Наши мышки воюют. «Крошка» и «Snow Boli» два раза сидели в карцере, но ничего не помогает. «Серая тучка», как всегда, мечтает, сидя на крыше… В среду я была у Сиппреля. Она лишь сообщила невероятную историю: жена «Собачкина» влюбилась в Узумова, и он в нее! Целую крепко. Маргарита.

P.S. Эйнштейн шлет тебе привет».

– Угу, – прочитав Маргошино послание, хмыкнул в седые усищи Коненков. – И ему – наше с кисточкой!

* * *

…Управляя яхтой, Эйнштейн чувствовал себе счастливым. Судно плавно скользило по глади озера Саранак, были послушны паруса, яркое солнце ласкало непокрытые плечи. А главное – рядом, в шезлонге, сидела очаровательная, самая замечательная спутница, и легкий ветерок шалил с ее волосами. Только ей, Марго, он мог доверить свои самые сокровенные мысли. А как же она умела слушать…

– Тебя не укачивает? – спросил он ее, когда они впервые оказались на берегу Саранакского озера.

– Вроде бы нет. А тебя?

Эйнштейн рассмеялся: «Морскую болезнь у меня вызывают не волны, а люди. Только боюсь, наша наука еще не нашла лекарства от этого недуга».

– А почему ты опять без спасательного жилета? – Марго знала, что Эйнштейн так и не научился толком плавать, и всякий раз старалась проверять его экипировку.

Но он был верен себе, оставаясь на борту в неизменном застиранном свитерке с пузырями на локтях, мятых холщовых брюках, подпоясанный обрывком веревки, и шлепанцах на босу ногу. Маргарита называла его «скрипачом под парусом».

– Дорогая, я же говорил тебе, коли мне суждено утонуть, то я это сделаю с честью, без всяких этих дурацких жилетов!

Ей нравилось терзать его вопросами. А ему разыгрывать роль умудренного вековым опытом старца:

– Знаешь, Марго, я еще юнцом, правда, не по летам развитым юнцом, прекрасно понял тщету и бесполезность того, на что большинство людей транжирят всю свою жизнь в глупой погоне за мирским, материальным благополучием. Это – не цель жизни. Это просто амбиции свиньи. Простите меня, люди. – Он посмотрел по сторонам, но берега озера были пустынны. – Подлинное счастье охватывает тебя, когда ты совершаешь открытие… И здесь важны не только знания, сколько твое воображение. Знания всегда ограниченны, а вот воображение способно охватить целый мир. Представь, тебе с детства внушают: то-то – невозможно. И не пытайся! Но находится невежда, которого этому не учили. Вот он-то и совершает открытия. Потому что знать не знает преград…

«Аль» представлял, как мучается его «Мар» в своих метаниях между ним и мужем; она знала, что нужна им обоим. Он понимал, что к нему Маргарита испытывает любовь-нежность, а к Коненкову – любовь-благодарность. Ведь тот был ее Пигмалионом, создавший из нее Женщину, превратив девочку-дворяночку в Личность. А он? Альберт пытался утешить, растолковывая свое понимание деликатности ситуации:

– Ты, наверное, знаешь, что большинство мужчин, как и большинство женщин, не являются моногамными по своей природе. И чем больше препятствий для удовлетворения этих желаний ставится на пути, тем с большей энергией люди их преодолевают. Заставлять человека соблюдать верность – это тягостно для всех участвующих в принуждении…

– Хочу курить, – тоном капризной девочки сказала Марго.