Альберт Эйнштейн. Во времени и пространстве

Некоторые исследователи связывали фантастический «филадельфийский эксперимент» с чрезвычайно сложной научной теорией, над которой работал Эйнштейн, – Единой теорией поля. Смысл ее состоял в том, чтобы с помощью одного-единственного уравнения объяснить математическим путем взаимодействие между тремя фундаментальными универсальными силами – электромагнетизмом, силой тяготения и ядерной энергией. Автор теории предполагал, что существует четвертая, «слабая» универсальная сила, связанная с силой тяготения так же, как электричество с магнетизмом… Но, как и прежде, Эйнштейн сетовал, что в недостаточной степени, увы, владеет математической базой.

Чуть позже руководство ВМФ США опубликовало опровержение всех слухов относительно «филадельфийского эксперимента». Но большинство исследователей назвали официальную версию фальшивкой. Судовые журналы «Элдриджа» таинственным образом исчезли. Возможно, Альберт Эйнштейн все-таки сумел проникнуть в великую тайну реального прорыва в иное измерение?..

Москва, Кремль, 1947

– Товарищ Сталин, Вышинский в приемной, – доложил Поскребышев.

– Пусть заходит.

Заместитель министра иностранных дел, за которым тянулся длиннющий шлейф самых громких дел 30-х годов, в кабинет Сталина не вошел, а каким-то непостижимым образом просочился, бочком-бочком, склонив голову, с заискивающей улыбочкой, топорщившей его рыжеватые усики. Всякий раз, глядя на Вышинского, Сталин испытывал смешанные чувства. С одной стороны, лакей, холуй, до сих пор страшившийся своего меньшевистского прошлого, с другой стороны, вышколенный исполнитель Его воли. Только Его.

– Садитесь, товарищ Вышинский. Прочтите вот это. – Сталин протянул ему два листа бумаги с подколотым конвертом.

На основной текст (на английском) Андрей Януарьевич лишь покосился, а перевод прочел на всякий случай дважды:

«17 ноября 1947 г.

Уважаемый господин Сталин!

Я обращаюсь к Вам как уже старый еврей с просьбой сделать все возможное для того, чтобы найти шведа Рауля Валленберга и отправить его обратно на его родину. Валленберг был в числе очень немногих, которые в тяжелые дни нацистских преследований добровольно и рискуя своей жизнью боролись за то, чтобы спасти моих несчастных еврейских соплеменников.

С глубоким уважением

Альберт Эйнштейн».

– Что скажешь, Андрей Януарьевич?

– Так ведь, товарищ Сталин, вы же знаете, – начал мямлить Вышинский. – Там…

– Я знаю. Но обращение этого «старого еврея» не должно остаться без ответа. Поручите нашему посольству связаться с Эйнштейном и сообщить ему, что нами были предприняты все исчерпывающие меры по розыску этого господина Валленберга, но, к сожалению, они не дали позитивного результата[4]… Больше ничего уточнять не нужно. Понятно?

– Так точно, товарищ Сталин, – склонил голову Вышинский.

А Сталин скривил губы:

– Вот же неугомонный старик. Сколько ему, кстати, лет?

– Так он ваш ровесник, товарищ Сталин, – сморозил совершеннейшую бестактную глупость Вышинский и мгновенно покрылся ледяным потом.

Но Сталин воспринял очевидную бестактность с невозмутимостью сфинкса:

– Можете идти, товарищ Вышинский.

Принстон, Нью-Йорк, 1949

Приглашая Эйнштейна к телефону, Элен напомнила: «Это мистер Пол Суизи, известный экономист. Вы встречались с ним в Нью-Йорке…» Да-да, вспомнил Эйнштейн, он действительно как-то слушал лекцию этого Суизи по теории монополистического капитализма. Потом они даже немного подискутировали в кулуарах.

Взяв трубку, он сразу узнал напористый голос Суизи. Тот сразу взял быка за рога:

– Мистер Эйнштейн, я знаю, что вы – сторонник социалистической идеи…

– Да, и я этого никогда и ни от кого не скрывал. Всегда говорил об этом публично.

– Вот и хорошо! Дело в том, что мы с товарищами затеяли выпуск нового журнала «Ежемесячное обозрение», и я хотел бы вам предложить выступить в первом же номере со статьей, эссе (жанр определите сами) с изложением своих взглядов. Наш журнал, как вы понимаете, будет придерживаться марксистского направления. Как вы относитесь к моему предложению?

– В общем-то, положительно. Одно препятствие – время. Вот тут я – на голодном пайке…

– Я знаю о вашей занятости, мэтр. Поэтому и звоню вам сейчас. «Обозрение» готовится к выходу не ранее мая следующего года. У вас в запасе несколько месяцев… Вас это устраивает?

– Конечно… Только учтите, я ведь не экономист и не специалист по социальным вопросам…

– Ничего страшного, людей будет интересовать ваше мнение, как выдающегося ученого, как мыслителя.

– Пока мы говорили, мистер Суизи, я уже даже название для эссе придумал – «Почему социализм?»

– Прекрасно!