Алби (СИ)

Гарт развесил мокрую одежду по крючкам и, оставшись без ничего, засел разбирать оружие и подводить учёт всех боеприпасов. Интересно, как это до войны люди ухитрялись таскаться с металлическими пистолетами или, не приведи бог, автоматами или винтовками. Он читал, их заклинивало, они могли подвергнуться коррозии, пули вообще отливались чуть ли не из свинца. Господи ты боже. Всё же сейчас не в пример лучше, с его табельным можно хоть в огонь, хоть в воду, даже солёную. Полимерной керамике мало что страшно, а рукоятка по голове бьёт не хуже металла. М-да. Он разобрал и собрал оружие, привычно успокаиваясь от этих нехитрых действий, доведённых до автоматизма. Патронов с учётом нычки Селвина должно хватить на всё время его пребывания здесь, во Внешнем мире, и ещё для канцлера останется, чтобы лучше слышал. И для Алби.

При этой мысли он обернулся. Девушка спала на тонком продавленном матрасе лицом к стене, скорчившись в позе зародыша и натянув видавшее виды покрывало неопределённого цвета себе на плечи. Ну-ну. Хотя сейчас и впрямь спит, тихо вздрагивая во сне то ли от холода, то ли от ночных кошмаров, с которыми она так самоотверженно боролась, и которые в итоге привели её в распростёртые объятия «Красного отдела» вообще и лейтенанта Рифуса Гарта в частности.

«Спит. Хорошо. Притворяться она не умеет категорически. Ну, будем надеяться, увиденное ей понравилось. А теперь надо заняться электричеством...»

Алби проснулась от холода из-за сохнувшей прямо на ней одежде и от света, ударившего в глаза. Она испуганно села на матрасе, вцепившись в покрывало и, подслеповато моргая со сна, пыталась понять, что произошло.

Рифус Гарт, уже успевший натянуть брюки, широко улыбался.

— Да будет свет. Генератор, как и всё здесь, доживает свои последние славные дни, но на неделю-другую его хватит. Тускловато, ну да ничего, не всё ж при фонарике сидеть, как за обедом.

Небольшой переносной генератор, треща и поскрипывая, подавал энергию к мутно-белой лампе, эпилептически мигающей, но дающей хоть немного света.

— Вот теперь заживём. Выспалась? Вылезай, буду тебя учить выживать здесь в своё удовольствие.

Алби встала с матраса, ёжась от прилипшей к ней влажной одежды. Рифус присвистнул.

— Ты чего, прямо так легла? Совсем чокнулась? Свалишься с простудой, я тебя, что ли, выхаживать буду? Здесь аптек нет. Быстро сушить все шмотки, вон, в покрывало пока завернись, господи, ну за что ты на мою голову...

Алби, закутавшись в покрывало, попыталась снять майку, обвившую тело не хуже тех лиан снаружи. Держать одной рукой прямоугольную волочащуюся по полу тряпку, а другой бороться с предательской майкой оказалось куда как непросто. Гарт фыркнул.

— Я отвернусь. Я тут то и дело отворачиваюсь. А некоторые подсматривали.

Алби в лицо словно плеснули пунцовой краски. «Ненавижу... Да что же это... Сама дура. У него глаза на затылке, особист чёртов...»

— Ну? Так мне отворачиваться, или решим дело взаимозачётом?

— Пожалуйста... отвернись. — Алби шептала так тихо, что Гарт понял её слова, прочтя по губам.

— Кому расскажи, — бросил он и повернулся к ней спиной.

Она стала судорожно стягивать одежду, стараясь сделать это как можно быстрее.«"Ещё возьмёт и повернётся, нарочно. Чтобы ещё больше поиздеваться. Это не человек, это... это... » Мысли у Алби путались.

Наконец, завернувшись в покрывало наподобие древнеримской тоги, она повесила майку, штаны и бельё на оставшиеся крючки и села на матрас. Краска с её щёк так и не сошла.

— Слушай внимательно, запоминай и запоминай накрепко. Мы, как ты понимаешь, не будем всю неделю сидеть безвылазно в этом бункере. Так и с ума сойти недолго, а ты уже и так в пограничном состоянии. Так что тебе предстоят прогулки на свежем воздухе в лесах Внешнего мира. Пошли, выглянем наружу.

Она покорно поплелась за ним, периодически подхватывая волочащийся конец покрывала. Чувствовала Алби себя сейчас форменной дурой и не стеснялась в этом признаваться.