Альбигойский Крест. Сенешаль Каркассона

Сенешаль любил, вот так, лежать и слушать мирные звуки, которые до боли напоминали ему родные края, милый сердцу замок Сент-Ном и его любимую жену Жанну, которая наверняка в этот час возилась с дочкой.

Ги грустно вздохнул. Нет, он не запутался в своих чувствах и отношениях. Его любовь к Жанне ни на минуту не затихала, наоборот, она наполняла его каким-то новым смыслом. Только находясь на расстоянии от дома, друг от друга, можно было реально оценить силу любви.

Но, как ни странно, в его сердце жила и любовь к этой милой женщине, окружившей его в страшных краях юга Франции такой заботой, теплотой и любовью, что и он полюбил ее каждой клеточкой своего сердца. Это не была обычная походная интрижка, Мария не подходила на роль «военно-походной жены». Чувства к ней были настоящей любовью.

Ги улыбнулся, сравнив себя с каким-нибудь мусульманским эмиром, что мечется в гареме, разрываясь между любимыми женами. Это позабавило и, одновременно, напугало его, ведь многоженство считалось одним из страшных грехов и каралось жуткими наказаниями, вплоть до отлучения от церкви и предания анафеме, как еретика и язычника.

Мария проснулась, открыла глаза, сладко зевнула и потянулась, выгнувшись своими роскошными формами.

– Ой, прости меня, Мария, я нечаянно пошевелился и разбудил тебя… – Ги нежно поцеловал ее в шею.

– Я не спала, просто лежала, закрыв глаза, и мечтала. – Ответила она, обнимая его.

– Я тебя люблю… – тихо прошептал ей рыцарь.

– Я знаю, – ответила она, – только чувствую, что ты постоянно о чем-то думаешь, мучаешься и переживаешь. Ты совсем не бережешь себя…

Он не стал признаваться ей обо всем, что тревожило и не давало спать последнее время, лишив лишь спросить о последних новостях в городе и окрестностях:

– Скажи-ка мне, Мария, какие новости у нас?..

– Да, в общем, никаких, мой дорогой. – Она задумалась. – А! Стали прибывать наемники. Правда, жители сильно опасаются, как бы они не набедокурили в самом Каркассоне. От этих разбойников всего можно ожидать! Слава Богу, что твой сын так резко их поставил на место, что первая партия даже «ух» не успела сказать, не говоря уже о всяких там непотребствах!

Сенешаль улыбнулся:

– Как он тебе? Я надеюсь, что вы с ним не повздорили? Сын очень любит свою мать…

Мария улыбнулась, но, как-то грустно:

– Слава Господу! Мальчик уже взрослый и понимает, хотя и порой посматривает на меня волком, что мужчинам такое просто необходимо…

Сенешаль засмеялся и обнял ее:

– Господи, какая же ты у меня смешная!

– Это, еще, почему? – Обиженно ответила она.

– Нет-нет, я просто хотел сказать…

– Ладно. Я все поняла… – обиженно произнесла она в ответ. – Вот, приедет твоя законная жена, и ты будешь сторониться меня, словно я прокаженная!

– Перестань так говорить. Сама знаешь, что мы с тобой живем в грехе. Нам надо не об этом думать, а просить Господа о милости и всепрощении…

Мария легла на бок, подперев голову рукой, посмотрела на Ги и ответила:

– Ты прав. Я слишком чувствительна стала. Переживания последних недель буквально выбили меня из колеи. Я ни о чем не могла думать, сильно переживала и боялась, как бы с тобой не приключилась беда…

Рыцарь сочувственно покачал головой, погладил ее нежное округлое плечико и сказал:

– Милая моя, ты мне лучше ответить на один вопрос…

– Все, что угодно…

– У кого в Каркассоне, кроме нашей малышки Флоранс, есть голубятни?

Женщина повалилась на спину, подумала немного, и ответила:

– Голубей разводят многие. А вот голубятни есть только у пяти жителей, включая, естественно, Флоранс…

– Великолепно! – Воскликнул сенешаль. – Солнышко ты моё! А теперь, если тебе не трудно, назови мне этих славных любителей птиц…

– Ну, племянник городского старшины… – начала перечислять владельцев голубятен Мария.

– Раз… – сенешаль загнул палец.

– Глава еврейской общины ювелирных мастеров, менял и ростовщиков…

– Два.

– Флоранс. Только она не «малышка», как ты ее все время называешь… – обиженно произнесла Мария.

– Три. – Произнес сенешаль, улыбнулся и поцеловал ее в плечико. – Хорошо, больше ее так назвать не стану.

– Старшина гильдии торговцев солью.

– Четыре. А кто же пятый владелец?..

Женщина задумалась, перебирая в голове жителей, потом, улыбнулась, хлопнула себя по лбу и ответила:

– Чуть не забыла! Сам его высочество граф Амори!..

– Да, пестрая получилась компания. – Задумался Ги. – Ты, случаем, никого не пропустила? Подумай, пожалуйста, еще раз…

– Нет! У меня отличная память. – Сказала она, но, внезапно ее лоб покрылся морщинками раздумий. Она покачала головой, соглашаясь с Ги, и добавила. – Да, ты прав, мой милый. Я пропустила Катерину…

– Кто это? – Ги узнал имя женщины, к которой частенько забегал главный конюший графа, кузнец и несколько воинов гарнизона.