Альбион

Теперь они двигались быстро, хотя пополнение армии отнимало достаточно много времени. Между воинами завязались крепкие дружеские связи, как будто они отправлялись на вечеринку, а не на войну.

Это немного беспокоило Аню.

Она знала, что силы Дома Эллона были дисциплинированы и безжалостны в битве. Может, её весело распевающая армия станет лёгкой добычей для них?

Она обратилась к Рин.

Рин была знакома со всем этим.

— Честно говоря, — ответила она, — я рада, что не воюю на противоположной стороне: на мой взгляд, наша армия легко справится с эллонами, невзирая на то, что у нас плохое оружие, а для воинского искусства наших солдат ещё никто не подобрал подходящего эпитета.

— Гм-м-м, — произнесла Аня, думая о том, как повежливее указать Рин на внутреннюю противоречивость только что произнесённых ею слов.

— Ветер, — пробормотал Барра’ап Ртениадоли Ми’гли’минтер Реган. — Элисс. Я.

— Прекрасно. Благодарю. Особенно последнее, — сказала Аня. — Ветер говорит, что будет воевать на нашей стороне, и исчезает так, что мы больше не слышим о нём. Элисс приходит и уходит, распоряжаясь нашими жизнями, будто они принадлежат ей. Всё что она до сих пор сделала: прислала нам дрёму, который уже умер, и певца, который, может, хорошо поёт, но в руках умеет держать только бубен.

— А теперь ещё и меч, — пробурчал Реган, — но этого ты, конечно, не заметила.

— К тому же наши воины готовы отдать в бою с Эллонией свои жизни, — сказала Рин. — Ты когда-нибудь сражалась с людьми, которые предпочитают умереть, а не быть побеждёнными? Поверь, это не очень приятное ощущение, даже если ты вооружена боевым топором, а они деревянными ложками.

Они медленно пробирались через лес по склону холма. Коням было тяжело, и Аня упрекала себя за то, что выбрала именно эту дорогу. Но она знала, что эллоны могут быть поблизости, поэтому старалась скрывать своих людей как можно дольше: на открытой местности они были хорошей мишенью для эллонских лучников.

Кони осторожно выбирали дорогу между деревьев. Аня ощущала запах политых дождём листьев и время от времени протягивала руку, чтобы дотронуться до их влажной прохлады.

— Я могу больше, чем ты думаешь, — произнёс вдруг Реган, когда их кони снова поравнялись.

— Извини, — сказала Аня. — Я преувеличивала. Если вдуматься, я вообще вела себя отвратительно.

— Нет, не извиняйся. Я говорю серьёзно. — Он провёл ладонью по лбу, пытаясь найти слова, чтобы выразить свои мысли. — Я могу создавать музыку.

— О да, — сказала Аня. — Я опять извиняюсь.

В её голосе звучал сарказм.

— Знаешь что? — заметил Реган. — Твои извинения хуже издёвок. Лучше не извиняйся.

— Прости.

Через некоторое время он заметил:

— Есть некоторые вещи, которые может сделать музыка и не может сделать меч.

Он пригнул голову, чтобы не ударится о ветку.

— Меч не может заставить плясать?

Реган сорвал орех, швырнул в неё, но промахнулся.

— Музыка, — продолжил он, когда Аня перестала смеяться, — обладает определённой силой. Она имеет природу, схожую с природой Ветра. И это не образное выражение. Я пытаюсь сказать, что музыка берёт воздух и превращает его в оружие. Подумай об этом. Почему эллоны трубят в горн, когда заходят в деревни? Ведь явно не по эстетическим причинам. Они понимают или понимали когда-то, какое действие оказывают на крестьян звуки горна. Музыка может передавать сообщения или даже команды, хочет того или нет тот, кто её слышит.

— Ты давно так не удивлял меня, Реган, — сказала Аня. В её глазах была насмешка.

— Слушай, — сказал он.

Он стал отбивать на своём бубне весёлый ритм, а она в такт покачивала ногой.

— Это так, пустяки, — Реган убрал бубен, — за исключением того, что несколько секунд я вполне осознанно контролировал тебя.

— Глупости, — засмеялась Аня. — Я просто качала ногой в такт твоему бубну!

— А ты могла не делать этого?

— Конечно, если бы захотела.

— В том то и дело: ты не захотела! Ты хотела делать то, что я заставлял тебя делать, Я хотел, чтобы ты качала ногой и ты качала ей именно так, как я того хотел. Ты не думала, подчиняясь моей команде.

— Кажется, я начинаю понимать, что ты хочешь мне сказать. — Лукавый блеск исчез из её глаз.

— А теперь я дам тебе другую команду, совершенно отличную от первой. — Он крепко обхватил своего коня ногами и снова достал бубен. — Только не буду это делать долго, потому что лошади пугаются…

В течение нескольких секунд Реган издавал на своём бубне скорбные размеренные звуки. Аня почувствовала необходимость натянуть узду у коня. Вокруг послышалось нервозное ржание. Она и сама испугалась той музыки, которую играл Реган: каким то неведомым образом она рисовала ей картину её собственной смерти.

— Никогда больше не делай этого, — сердито сказ Аня.

— Но я должен. Эта музыка имеет много общего с Ветром. Мы оба можем общаться непосредственно с разумом человека и изменять его. Ты говорила с Ветром, поэтому знаешь, что это такое. А сейчас ты слышала звуки бубна, когда он говорил с тобой в подобной манере. Звук — это всего лишь звук и ничего больше. Но ум твой воспринимает его и подчиняется скрытым в нём командам.