Альбион

Обе женщины сидели верхом на лошадях и смотрели вниз на разрушение Эрнестрада и Гиоррана с плато, куда привёл их Ветер. Ветер же был занят раздуванием пламени горящих палаток, поджигал деревянные городские строения и свистел, проносясь по улицам Эрнестрада и создавая ещё большую панику. Люди выбегали из домов, спасаясь от удушающего дыма. Некоторые обжигали руки, пытаясь погасить вспыхнувшую одежду.

— Элисс — опасный враг, — сказала Рин, на этот раз более спокойно.

Позади молчаливо стояла их армия. Кто-то был верхом, кто-то нет. Оглянувшись, Аня обратила внимание, что её крестьяне стояли тихо, по группам, подчиняясь строгой дисциплине. Похоже, что им так и не придётся драться с эллонами врукопашную.

— Ветер — тоже хороший друг, — сказала Аня.

— Ветер — хороший союзник, — поправила Рин. — Думаю, он не способен быть другом. И я не знаю, сколь долго он будет нашим союзником.

Её конь начал беспокойно топтаться на месте.

Дым сделался столь густым, что они уже не могли видеть происходившего внизу — только отрывочные эпизоды бедствия. Мужчин, женщин и детей пожирали языки взбесившегося пламени. Некоторые срывали с себя одежду, некоторые катались по земле.

— Наш лучший друг, — сказала Рин, — Барра’ап Ртениадоли Ми’гли’минтер Реган.

— Ты говоришь это потому, что он твой любовник, — сказала Аня, не отрывая взгляда от картины разрушения Эрнестрада.

— Нет, — тихо сказала Рин. — Вовсе не по этой причине.

— Тогда почему?

Её весёлое лицо стало серьёзным, когда она посмотрела на Рин.

— Он пошёл туда, — сказала Рин, показывая на огонь, — сознавая, что умрёт — он отдавал свою жизнь за нас. Чтобы помочь нам. Чтобы помочь тебе. Элисс не умрёт, не умрёт и Ветер, а Реган, наверно, уже умер. За тебя. И не сомневайся, Аня: он любил тебя.

— Он любил тебя, — возразила Аня в замешательстве.

— Нет, это совсем другое, — сказала Рин, похлопывая своего коня по крупу. — Он любил меня за то, что я любила его и за то, чёрт возьми, что я была доступна. Если бы не развлечения в постели, мы могли быть как брат и сестра. Ты для Регана была чем-то совершенно другим. Любовь, которую он испытывал к тебе, была порою столь сильна, что переходила в ненависть. Он представлял тебя… Как бы это объяснить? …Прекрасной и неприкосновенной статуей.

— Но он касался меня, — удивилась Аня.

— Нет, — сказала Рин. — Ваши тела касались друг друга. Но Реган не мог достичь соприкосновения ваших душ. Он пытался сказать тебе это с того самого момента, когда вы первый раз встретились, но ты проигнорировала его. Теперь он умирает там, внизу, добровольно, потому что не хочет жить весь остаток своей жизни, не имея возможности коснуться твоей души.

— Может, его ещё можно спасти?

Даже здесь, наверху, жар становился нестерпимым. Огонь был столь ярок, что они отвернулись от него. Небо потемнело, столбы дыма затмили солнечный свет.

— Ты этого хочешь?

— Конечно, хочу. Он очень нравился мне, ты знаешь. Кроме того, ты права: он лишь один из нас троих рисковал своей жизнью, помогая уничтожить Дом Эллона. Только за это его необходимо спасти.

— Спасибо, — сказала Рин.

Она улыбнулась Ане.

— Мы с тобой опять будем ссориться, если спасём его, — сказала она.

— Нет, — мрачно ответила Аня, — не будем. Ты его любишь и останешься с ним.

— Это не тебе решать. Это дело самого Регана.

— И моё, — сказала напоследок Аня.

Она повернула коня и жестом приказала людям подойти к ней. Воины тронулись с места.

Рин ужаснулась, вновь заметив в глазах Ани убийственный свет. Ей казалось, что после тех казней он ушёл навсегда, но сейчас он вернулся во всей своей прежней силе. Когда Аня была в подобном настроении, никто не мог чувствовать себя в безопасности.

Она посмотрела на идущих к Ане крестьян. Большинство из них были пешими. Они шли, доставая мечи из-за поясов. Не было сомнений, что большинство из них будут убиты остатками армии Дома Элл она. Они рвались в бой, но по манере держать оружие и даже по походке такой опытный воин, как Рин, могла сразу же понять, что это были молодые зелёные воины, которые шли или ехали верхом на свою верную погибель.

«Но я не в силах остановить их…»

Она посмотрела вниз, стараясь думать о чём угодно, только не о смерти. Пожар разгорался сильнее. Ветер нападал на эллонских солдат с такой силой, будто пытался вбить их в землю. Рин мрачно подумала, что им вряд ли удастся спасти Регана. Ей захотелось чего-нибудь совершенно другого, спокойного, мягкого…

Ей захотелось оказаться в постели с Сайор…

Она не думала о Сайор уже так давно, что с трудом припомнила, когда это было. Реган по возрасту вполне мог быть сыном Рин или Сайор.

В её голове всё смешалось. Она ощутила на теле руки Марьи, затем Сайор, затем Регана. Каждый из них старался доставить ей удовольствие, как кошке, растянувшейся у тёплой печки.

Марья была мертва.

Сайор была мертва.

Реган, возможно, был ещё жив.

— Нам необходимо спасти Регана, — сказала она Ане, — если, конечно, ещё не поздно. Мы слишком многим обязаны ему.

На лице Ани появилось насмешливое выражение.

— Мне показалось, что мы уже решили это, — сказала она.