Альбион

«Ты так накличешь камнепад», — рассудительно сказал голос, как когда-то его учитель, любивший отмечать глупость своих учеников.

— Я… не… накличу… камнепад, — сказал он со злобным спокойствием, как отвечал учителю в подобных ситуациях.

«Значит, ты беспокоишься по поводу какой-то деревни, у которой даже нет имени? И единственной тому причиной является твоя карьера? Какой бы незначительной не была вина той деревни, именно ты — молодой, подающий надежды офицер, ты будешь тем, кто обнаружил это. Это поднимет тебя в глазах генералов и Маршала, правильно?»

— Прошу тебя, замолчи.

«А генералы и Маршал Гарндон скажут всем остальным офицерам: “Смотрите, вот перед вами молодой, многообещающий офицер. Он обнаружил что-то подозрительное в какой-то там деревне и поэтому забрался на гору, чтобы получить совет, а после того, как он его получил, спустился вниз, чтобы придать огню и мечу эту деревню. Только он не запомнил, где находится эта проклятая деревня, потому что все деревни чертовски похожи друг на друга”».

Если бы он смог сделать рывок, ему удалось бы твёрдо встать ногами на уступ. Он взглянул вниз и тотчас отвёл глаза. Напрягая всё тело, он подался вверх и почувствовал, что теряет равновесие.

«Почему бы тебе не вернуться и не сжечь свою подозрительную деревню?» — спросил внутренний голос.

«Потому, что я не помню, что это была за деревня, какая именно», — подумал он, собирая энергию для последнего броска. Вряд ли у него будет больше одного шанса: неудача, безо всякого сомнения, либо приведёт его к гибели, либо. хуже того, оставит калекой. К этой горе мало кто приходил, поэтому агония его растянется на многие дни.

«Но ведь не это истинная причина, правда?»

Как бы он хотел, чтобы голос умолк. Он опять посмотрел вниз: его ноги висели над пропастью. Ему предстояло подтянуться, а это было рискованным делом.

На самом деле это оказалось проще, чем он предполагал, несмотря на то, что его ладони болели так, что боль отдавалась в плечах. Он медленно опускал локти вниз до тех пор, пока его ладони не оказались на уровне ключиц. Плечи дрожали, как в лихорадке, когда он напряг мускулы, чтобы подтянуться.

Р-раз. Он сделал это.

«Настоящей причиной, — рассуждал голос, как всегда тщательно выбрав самый неподходящий момент, чтобы войти в его сознание, — является то, что тебе будет мало этого. Кто в Гиорране захочет слушать об уничтожении маленькой деревушки с её жалким населением? Конечно — никто! Но когда ты вернулся в Гиорран в своей яркой, щегольской форме, с трепещущими на ветру флагами, с телегами, доверху нагруженными зерном и скотиной, и с солдатами, с воодушевлением рассказывающими о крестьянках, которых они насиловали, тогда твой рассказ начальникам о том, что есть где-то место, в котором что-то не в порядке, прозвучит уже совсем по-другому».

— Мои руки больше не выдержат, — он почти плакал. — В который раз прошу тебя: заткнись!

«Но ты же пришёл просить совета. Ведь так? Ты должен быть уверен, а не то сделаешь из себя посмешище!»

«Убирайся вон!»

Сила его эмоций была такова, что голос удалился обратно в ту часть мозга, из которой до этого незвано вышел.

Он подтянулся ещё немного и упёрся коленями в узкий уступ. Осторожно вытянув вверх руки, он снова ухватился за растущую на склоне траву. Если он будет помнить, что на неё нельзя полагаться, то сможет встать на ноги.

Это была долгая и мучительная операция, но она прошла успешно, и он снова направился по карнизу к руслу реки, на этот раз тщательно следя за надёжностью своего положения каждый раз, когда наступал ногой на уступ.

Ему повезло.

Вскоре он достиг русла реки, в глубине которого журчал поток ледяной воды. Прислонившись к скале, он набрал воды в окровавленную ладонь, чтобы напиться. Ему казалось, что он пил целую вечность и когда напился, почувствовал в животе приятную прохладу. Рука сначала очень болела от холодной воды, но вскоре боль утихла. Он брызнул водой в лицо, утёрся рукавом и брызнул ещё. Он помочился в воду и взглянул вверх на русло. Он мог пройти по нему ещё сотню метров, а может, и больше. Надо только не обращать внимания на ледяные брызги, которые будут сопровождать его всю дорогу. Сейчас он даже не мог подумать о большем удовольствии. Камни под ногами были гладкими и скользкими, однако он без труда мог держаться за стены русла.

Вскоре он уже поднимался вверх, временами осматриваясь, но в основном глядя на поток воды под ногами и наслаждаясь холодными брызгами.

* * *

Вопреки его предчувствиям путь к вершине после того, как он выбрался из русла, оказался сравнительно простым. Он снова был под открытым небом, спокойно шагая, если не считать усталости, по склону к площадке, которая находилась на самой вершине. Трава под ногами была выщипана почти до самых корней, и он вспомнил, что в последний свой визит сюда видел множество травоядных животных, пасшихся на вершине. Хоть сейчас их и не было, он заметил под ногами гладкие окатыши их испражнений, похожие на прибрежную гальку.