Альбом

Вероятно, дворецкий тетушки Каролайн был сильно удивлен, когда увидел, открыв дверь, что меня доставил к ним полицейский. Но впустил меня в дом и провел в комнату, где я обычно останавливалась. Шляпа на мне сидела криво, лицо смертельно бледное, на щеке царапина. Падая, я ударилась об угол столика, стоявшего в холле. Мне казалось, что я не смогу уснуть. Но только положила голову на подушку, как погрузилась в небытие и проснулась только в среду днем.

Тетя Каролайн вместе с завтраком на подносе прислала мне утреннюю газету. И первое, что я там увидела, был огромный заголовок: «ТАЙНА УБИЙСТВ В ПОСЕЛКЕ ПОЛУМЕСЯЦ РАСКРЫТА».

ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ

Все это происходило в среду тридцать первого августа. Тайна наших убийств была раскрыта, и благодарные жители нашего города, прочитав утренние газеты, занялись своими обычными делами. В передовой статье нашей местной газеты воздавалось должное полиции, и некоторые долгожители нашего города качали головами и глубоко вздыхали.

Полиция, однако, не была довольна своими успехами, то есть была не вполне довольна. Хотя теперь удалось решить эту удивительную проблему, причем решение было довольно удивительным тоже, они все еще не были в курсе всех подробностей. Все еще не был решен, как говорил Герберт, вопрос с Джоном Тэлботом. Что ему было известно? Был он пособником или невинной жертвой? С одной стороны, задержанный преступник упорно молчал, с другой — они не могли заставить Джона Тэлбота выйти из состояния полнейшей и безнадежной апатии.

Герберт считал, что Тэлбот ни в чем не виновен. Он даже привязался к этому безобидному старичку, который многие месяцы под именем Дэниелса находился среди нас, наблюдая за нашей жизнью с некоторым интересом, но сам не принимая в ней никакого участия, а ночью возвращался в свою чистенькую маленькую комнатку, полную книг. Это продолжалось до тех пор, пока бурный поток страстей не вывел его из этого состояния стороннего наблюдателя и не ввергнул в такие ужасные события, что ум его отказался их воспринимать. И он замкнулся, как бы отгородился от жизни ширмой.

Арест был произведен вечером во вторник, но в среду проблема Джона Тэлбота все еще не была решена полицией. Состояние его не изменилось, поэтому во второй половине дня по предложению Герберта Дина, который лежал в соседней палате, был проделан интересный эксперимент.

Он дал положительные результаты и даже продвинул следствие, хотя вначале полиция не соглашалась его проводить. В восемь часов утра Герберт Дин позвонил по телефону доктору Армстронгу и попросил его приехать в больницу. Они долго беседовали. Доктор возражал.

— Все это еще находится в стадии эксперимента, — говорил Армстронг. — И я не совсем в курсе, как это делается. К тому же, не могу точно поставить диагноз.

— Мне наплевать на диагноз. Ведь вы можете достать лекарство и познакомиться с методом его применения, доктор? У нас нет времени на раздумье. Позвоните по междугородному телефону. Слетайте на самолете. Сделайте все, что хотите, но не раздумывайте и не теряйте время.

Наконец доктор Армстронг согласился, и к десяти часам утра в палате Джона Тэлбота был установлен диктофон, в углу поставлена ширма, за которой должен был разместиться полицейский стенограф. За счет налогоплательщиков, как говорила мама, был заказан разговор по телефону с Западным университетом. Вскоре после телефонного разговора прибыл в больницу доктор Армстронг. Он привел с собой профессора-психиатра из местного медицинского колледжа и принес пакет с лекарствами. Попросил лед, полотенца и шприц для внутривенного вливания. Лекарство было разведено в дистиллированной воде и введено в вену все еще находившегося в бессознательном состоянии Джона Тэлбота.

Доктор Армстронг рассказал мне потом, что произошло. Человек в постели тут же расслабился. Мышцы расслабились, дыхание стало более ровным, зрачки глаз расширились, и он вскоре уснул глубоким сном.

Спал он очень долго. Во всяком случае, так показалось собравшимся в палате людям, сгорающим от нетерпения. Это были районный прокурор, комиссар полиции, инспектор Бриггс и мистер Салливан. Герберт Дин, который требовал, чтобы ему дали инвалидную коляску, и получивший отказ, дал взятку санитару, и тот прикатил ее. Герберт появился в дверях, когда инспектор пощипывал губу, а комиссар говорил, что все это чепуха и он собирается уходить. Один из медицинских работников намочил полотенце в холодной воде и положил на лицо пациента. Он проделал это дважды, и Джон Тэлбот пришел в себя. Не полностью, но все же достаточно для того, чтобы ответить на все вопросы, которые ему задавали. Однако мозг его еще не работал так, чтобы он мог увильнуть от ответа или сказать неправду.