Альбом первый. Отступники

Дверь открылась сразу, явив нам ирха в образе человека. Причём ростом Чип реальный почти не уступал своему виртуальному аватару. Даже на глаз явно за два метра, да и плечищи едва вмещались в дверной проём. Рубленые черты лица, квадратный подбородок, глубоко посаженные синие глаза… вернее – глаз. На месте второго находился имплантат. Портрет завершали длинный нос с горбинкой, высокий лоб и светло-русые волосы, где-то подстриженные коротким армейским «ёжиком», а где-то ещё не восстановившиеся после огня. На фоне этого детины Витя – далеко не маленький мальчик – казался щуплым подростком.

Одет Чип был в зелёные шорты-бермуды и мешковатую оранжевую футболку, под которой угадывались очертания регенерационного аппарата, чьи собратья обосновались на ногах и лице хозяина дома, действительно придавая ему сходство с киношными злодеями-киборгами из космических боевиков. Сходство усиливали глазной имплантат в левой глазнице, горевший зловещим тускло-зелёным цветом, и нашлёпки биопластыря на местах, где приживалась пересаженная на обожжённые участки кожа. А ещё он выглядел моложе, чем я ожидала. Из-за повреждений нельзя было сказать наверняка, но никак не старше сорока.

– Ого, – прогудел он с тем самым металлическим дребезжанием, что и по телефону. Только сейчас причина такого звучания была видна наглядно: на горле Чипа мигал индикатором ещё один регенератор живых тканей. Неуклюже переставляя ноги, он подковылял поближе и протянул лопатообразную лапищу, которую Витёк тут же невозмутимо пожал.

– Паша, – представился Чип. – Не думал, что у тебя и в жизни шевелюра такого… необычного колера, прям как у Кисы Воробьянинова.

Причёска моя до сих пор заставляла деда ласково звать меня «попугайчиком», а бабушку горько вздыхать, сетуя на дикие нравы молодёжи. Как по мне, так ярко-синие волосы с несколькими разноцветными прядями были вполне приличным и даже консервативным вариантом, особенно если сравнивать с шевелюрами большей части моих знакомых.

– Витя, – представился басист и тут же примерил привычную уже для меня роль неуча. – А что за Киса такая?

– Такой, – поправил Паша-Чип. – Один из главных героев книги «Двенадцать стульев». Так, заходите давайте, а то там на столе всё стынет. Вы как через Машук ползком перемахивали, право слово…

Мы с Витьком зашли в пропахшую медикаментозным, характерным для больниц, запахом квартиру и огляделись. Если не считать африканских масок вперемешку с явно милитаристскими штуковинами на стенах и полках и огромного количества снимков в рамках (по-моему, там были даже древние плоские, двухмерные чёрно-белые фотоснимки), обстановка оказалась вполне обыкновенная. Ну, почти – две стены в зале занимала старомодная библиотека с самыми настоящими бумажными книгами.

– Прогулялись пешком, – я бухнула рюкзак на пол, и аккуратно примостила зачехлённую синтегитару к стене. – Кстати, мне всегда казалось, что тебе полтинник годков. И что ростом ты поменьше.

– Это с какого перепугу? – опешил Паша и медленно, с явным усилием переставляя ноги, зашагал к кухне. – Мне тридцать шесть всего, так что попрошу не причислять меня к стану раритетных персонажей! Так, и коридор не надо загромождать – айда к столу, мой нахлебник уже всё приготовил. Хоть какая-то польза от этих придурков электронных…

За столом, как водится, знакомство продолжилось, и уже к десерту тонкий ледок неловкости первых минут общения треснул. Чип в разговоре оставался ровно таким же, как и в Барлионе. Единственным неудобством был глазной имплант: я то и дело ловила себя на том, что начинаю на него таращится, и каждый раз испытывала от этого неловкость. Ну и тоскливый взгляд Паши в процессе поглощения им какой-то пюреобразной массы через трубочку вызывал чувство лёгкого стеснения от собственной возможности нормально есть. А вот Витька, похоже, ничто не пронимало: сидел себе и безмятежно уплетал за обе щеки предложенный завтрак. Вероятно, свою роль сыграл принятый в поезде коньяк, но Зверь и по жизни никогда не отличался особенной впечатлительностью, так что сказать наверняка было невозможно.

Общей темой разговора логично стала Барлиона, как единственное, что объединяло всех присутствующих.

– И всё равно я этот пучок редиски найду и употреблю без масла, – поделился своими мечтами добраться до ненавистного Ухогорлореза Паша.

– Эт да, – солидарно кивнул Витёк, – за такое надо морду рихтовать по самые ноги.

– Сказали два великих воителя, не добравшиеся даже до десятого уровня, – я искренне развеселилась от таких разговоров.

– И чего? У меня вон братан без всяких уровней этих самых ПКшеров крошит, как повар начинку для пирогов, – возразил Паша. – Теперь не знает, куда от заказов деться.

– Это как? – во взгляде Зверя появился недобрый огонёк. Вот уж у кого за непродолжительное время игры уже появился длинный список недругов.

– А он свою реальную практику в игре применил, – охотно объяснил Паша. – Ловушки всякие. Заманивает на них, и всё, готово – супостат спёкся.

– Зачёт! – восхитился Витюха. – А научить может?