Алчность

К ней приближалась худая, изящная фигура Королевского адвоката Уильяма Бартела. В парике и мантии он показался Мак незнакомым. Лицо его выражало мрачную решимость, но, когда он покончил с соблюдением необходимых формальностей и приступил к предварительному допросу свидетеля, вызванного обвинением, Мак уловила едва заметное, ободряющее ее подмигивание.

— Мисс Вандеруолл, знакома ли вам женщина по имени Кэтрин Гербер?

— Кэт? Да, она была моей лучшей подругой. Она из моего родного города, и я помогала ей стать моделью.

— Вы приезжали в Австралию, чтобы увидеться с ней?

— Да. Около полутора лет назад я прилетела в Сидней, чтобы встретиться с Кэт и вместе с ней поработать.

— Что произошло потом?

Мак тщательно подбирала слова. Ей не хотелось расплакаться на виду у множества незнакомых людей. Нельзя было позволить себе заплакать. Мак боялась, что тогда она уже не сможет остановиться.

— Когда я прилетела в Сидней, Кэтрин не встретила меня в аэропорту, что было удивительно. Совершенно на нее не похоже. Я поехала по данному ею адресу, и там никто не открыл мне дверь. В конечном счете я получила ключ у агента, который арендовал это жилье, и вошла в квартиру.

— Понятно. А что случилось потом? Вы увиделись с Кэтрин Гербер?

— Было очевидно, что она жила в квартире, там лежали ее вещи, автоответчик сохранил для нее сообщения. Кэт не оставила мне записки, объясняющей, где она, и я заподозрила, что с ней случилось неладное. На другой день у меня были фотосъемки на пляже в Ла-Перузе… там я и нашла в траве ее тело.

По залу пронесся общий вздох. О Кэт!

Эд продолжал сверлить ее взглядом. Мак чувствовала это. Она была в этом уверена. Она не станет смотреть на него. Пусть пялится на все, что захочет, но Мак не намерена обращать на него внимание.

— Вас просили произвести официальное опознание тела? — спросил Бартел.

— Да. На следующий день детектив Энди Флинн просил меня встретится с ним в морге, чтобы опознать тело Кэт. Я была единственной, кто хорошо ее знал.

— Это было тело вашей подруги?

— Да. Это была Кэтрин. И там, в морге, я впервые увидела Эда Брауна. Он служил там.

Бартел наклонился над барьером. Он не смотрел на Макейди, а адресовал свои вопросы судье и присяжным, словно пытаясь им что-то внушить.

— Сказал ли вам что-нибудь подсудимый, мистер Браун, при вашей первой встрече?

— Да. Он говорил о том, как я могу к ней прикоснуться, если мне хочется, и о том, что он сохранит для меня прядь ее волос, если я захочу.

По рядам публики прокатился возмущенный ропот.

— Наверное, я была очень расстроена и не думала тогда об этом, — продолжала Мак. — Иногда семьи погибших просят о подобных вещах. Я, возможно, была самым близким для нее человеком. Но позднее его речи показались мне странными.

Он испытывал от этого огромное удовольствие, хотелось ей сказать. Стоя рядом и предлагая мне прядь ее волос, Эд наслаждался тем, что я вижу мертвое тело, его работу.

* * *

Когда Бартел начал задавать Макейди вопросы о том, как она попала в руки к Эду Брауну, давно перевалило за полдень. Допрос происходил на виду у целой толпы незнакомых людей и репортеров, на глазах у Эда, и она знала, что это станет для нее серьезным испытанием. Она даже не дерзала думать заранее о перекрестном допросе с Филипом Грэйнджером, который должен был начаться очень скоро, может быть уже завтра. Воспоминания о происшедших событиях потребовали от нее нелегкого путешествия в те уголки памяти, которые ей не хотелось затрагивать. Эд задумал убить ее — совершить нечто худшее, чем просто убийство, — он творил бы все что угодно, не вмешайся Энди, спасший ее. Именно благодаря ему Мак не стала десятой жертвой Эда. После случившегося, раненная и замотанная в бинты, она даже не могла заботиться о себе. Это правда. Для человека абсолютно независимого, каковой была Мак, очень трудно смириться с новым для нее чувством беззащитности и беспомощности.

— Вы можете рассказать, что случилось потом? — настойчиво продолжал Бартел.

Мак видела, как пальцы стенографистки бегают по клавишам, фиксируя каждое слово. Адвокат и его помощник что-то кропали в блокнотах, перешептываясь друг с другом и своими подчиненными. Художник перевернул страницу альбома, собираясь делать новую зарисовку. Одна из присяжных, пожилая женщина в круглых очках, рассматривала снимок места преступления, достав его из папки с материалами. Мак подумала, что она, наверное, изучает вид фургона, в котором тот ее похитил, или фото инструментов для патологоанатомических исследований, украденных им для того, чтобы испробовать на ней, и от мыслей об этом ее затошнило.

— Мисс Вандеруолл?.. — поторопил свидетельницу Бартел.

Господи, еще надо отвечать?!