Алчность

Лев Петрович торопился. Бессонная ночь в поезде, разговор с этим «странным господином», расшифровка картины не давали ему покоя. Его гнал азарт и жажда сокровищ. Он не мог опоздать в этот раз. Узнав у монашки, ехавшей в соседнем купе, что гораздо ближе будет попасть в дальнюю Лавру, выйдя не на центральном вокзале, а на станции Бубновка, что за 1,5 часа до Киева. От этой Бубновки на пролетке 15 минут до дальних пещер. Переодевшись простым мещанином, он сошел с поезда и через несколько минут уже ехал по направлению к лавре. Лавру было видать издали. Стояла она на возвышенности. Вид был величественный, особенно со стороны дальних пещер.

Карета подъехала к воротам. К заутренней уже шли паломники внутрь Лавры. Лев Петрович зашел в монастырский двор. Узнал где покои, которые выделяются под паломников. Снял комнату. Оставил вещи. Зашел в лавку купил свечи и лампу. На выходе увидел молодого человека, который сидел у ворот. На нем был монашеский плащ.

–Доброе утро! Вы, молодой человек, как я вижу, думаете уже покидать Лавру? – спросил он его. – Я, почему интересуюсь? – тут же начал Одинцов. – Мне нужен плащ подобный вашему, а то дождь, а я признаться без зонта даже, а в Лавре я надолго. Если бы вы смогли мне продать Ваш плащ, я был бы весьма обязан Вам.

Молодой человек осмотрел свой наряд.

–Вы хотите купить это? – спросил он, показывая на дыры.

– Да! Вы меня очень выручите, друг мой и вот вам за этот плащ 5 рублей.

Молодой человек посмотрел на странного старика.

– Пять не возьму, а рубль давайте, на извозчика до города станет. С этими словами он снял старый плащ и отдал его Одинцову. Переодевшись в монашеский наряд Лев Петрович, стал сильно похож на других монахов в Лавре. Он прошел через ворота. Нашел глазами настоящих монахов. Посмотрел, как те двигались, приветствовали друг друга. Возраст у него был подходящий. Пришлось убрать осанку, шаг сделать тихий, немного робкий, ссутулиться и прогуляться вдоль стен дальнего собора. При третьем проходе к нему обратились прихожане за благословением, что явственно показывало, что в роль свою он вжился прекрасно. Покрутившись еще час возле собора, он уже знал, где дальние пещеры. Решил действовать согласно записям. Зашел внутрь храма, спросил дьяка канцелярского. Представился ему графом Ежовым, находящимся в паломничестве по святым местам. Изложил желание пожертвовать 1000рублей на храм. Дьяк, приняв деньги, стал более любезен. Далее Лев Петрович действовал просто. Он изложил, что старый его приятель некто Ипатов не может найти могилу родственника своего. А есть якобы информация, что был Игнат Ипатов монахом.

– Года, какие? – спросил дьяк.

– Примерно батюшка век 15–й, – ответил Одинцов.

Монах вздохнул.

– Задача!

– А чего это он вспомнил о нем через 300 годков?

– Да вот решил родословное древо собрать, мой друг, а одной ветки не хватает. И какой ветки! – с нарочитой важностью сказал Одинцов. – Лавры монах ежели – это честь для любого рода! Дьяк одобрительно кивнул головой.

– Поищу, только обождать надо.

– Я обожду.

Дожидаясь дьяка, он смотрел на внутренний двор Лавры. Возле дальних пещер ходили люди, но внутрь не заходили. Это обеспокоило Льва Петровича. Вдруг он увидел целую группу рабочих, которые зашли в пещеру, их пропустил монах, стоящий у входа.

– Вот задачку Вы мне задали почтенный! – сзади раздался голос дьяка.

Лев Петрович обернулся.

– Игната Ипатова у нас никогда не было, – сказал монах. – Но вот был брат Дионисий, в миру Алексей Ипатов, сын боярина подольского. Может Ваш знакомец имя перепутал?

– Наверняка перепутал. Сказал Одинцов. А где он захоронен?

– А Бог его знает! – ответил дьяк. – Сгинул брат Дионисий, в один день сел на телегу и уехал неведомо куда. Так писано, – подтвердил дьяк, показывая старые записи. Лев Петрович присел, ему стало не по себе. Значить тупик! Пустая езда. Старый я идиот, – ругал он себя. Дьяк пожал плечами.

–Да, почтенный Вы так своему знакомцу и скажите, что был мол, такой монах, но уехал он с Лавры, вот написано, что «….ввечеру дня 18 Хорояра (18 августа) через главные ворота с ведома монаха Дионисия ввезено три подводы с гробами изрядно воняшимя из–за трупов воинов от казанского похода. Сопровождаши убиенных Одинцов дьяков сын….»

– Кто? – чуть не закричал Лев Петрович.

– Одинцов дьяков сын, – повторил монах и вопросительно посмотрел на генерала. – Вот так записано. …который из Казанского плену бегишиму и православных привозя хоронить будя». А позже написано, что «Ранее заутреней монах Дионисий, выйдя из ворот с подводою и назад не воротишеся.» Дьяк закончил. Лев Петрович стоял и смотрел на дьяка.

– Значить уехал монах, а куда делся Одинцов?