Алчность

На воде сейчас плавает лодка — как любовь в человеке: парит, не сдвигаясь с места и не выходя за пределы самой себя. А ведь из любого места можно уехать любым способом. Лодка нашла своих пассажиров и теперь скользит без плеска и брызг, уже ничему не приходится удивляться, ведь для этих вод привычна именно такая густая плотность, совсем другой удельный вес, не как у нормальной воды. Кажется почти, что она твёрдая, что было бы противоположностью воде, оттиском с оригинальной водной формы, но оригинал больше недоступен, — что я, собственно, хотела этим сказать? Неважно, лучше я этого не скажу, ведь мне понадобились бы для этого целые страницы, которых мне потом будет недоставать в жизни, а это её лучшие страницы. Итак, это вода, но с виду не похожа и на ощупь не такова. Если захочется поплавать, лучше поехать в Капеллу, там пруд, сама приветливость, скажу я вам, с мобильными домиками на берегу, с шумными ребятишками, которые на своих надувных крылышках просто на седьмом небе, повсюду радость открытий. Но купальный сезон пока не открылся, вода ещё холодная. Я сказала бы, озеро трудно открыть, к нему ещё надо пробраться, чтобы его обнаружить. Они никому не навязываются, эти чёрные помои, которые должны бы участвовать в круговороте воды в природе, но даже осадки, кажется, в нём не осели и не наделали брызг. Будто падали заторможенно, словно на губку. Не вода, а просто тёмная поверхность рядом с трассой, у самого объезда, проложенного вокруг посёлка, чтоб наконец-то, вот уже несколько лет, не надо было больше тормозить. Я торможу и из-за зверей, говорит эта машина, которая сама по себе ничего не может. Материал для дороги брали из земли, а взамен отдали ей дешёвую воду. Вам бы это совсем не понравилось. Представьте себе, у вас есть коридор, куда вы могли выставлять ненужные шкафы, и вдруг вам вместо него — полная ванна, которая погребает вас под своей мокрой полостью. Автобус с трассы заезжает в деревню, но дальше старая местная дорога неторопливо шествует пешком, а автобус разворачивается и опять на трассу. Можно хоть пятилетних ребятишек посылать в лавку одних, если они и попадут под колёса, так разве что детской коляски. А вот и автобусная остановка, грубо сколоченная будто из печатных пряников, наподобие лесных кормушек, чтобы не слишком выделяться из ландшафта, — мебель под открытым небом, но и не садовая: я бы не зашла так далеко, чтобы под любопытными взглядами соседей уютно там устроиться, подставив лицо солнцу. Домик со скамеечкой — скорее, служебная мебель, которой люди пользуются временно, главным образом учащиеся водительских курсов, профтехученики и старые люди, у которых нет машины, а надо поехать в какую-нибудь соседнюю деревню — в одну сторону до Марияцелль, в другую — до Мюрццушлага; я же из этой местности никуда не выбиралась целую вечность, она, как и я, сама неприметность, но и путы на ногах. Она повисла камнем у меня на шее — как я на любимом мужчине, если бы он у меня был и если б выпал подходящий случай.

Вопрос в том, как изобразить такой водный ландшафт, как у этого озера, толком не зная его языка. Я защищаюсь от невинности, с какой эта вода выступает на поверхность, и каждый остаётся при своём: она делает вид, что не может замутиться, но и меня ей не смутить. Это до ужаса застывшее, податливое Ничто, в которое погружаются вёрткие вёсла, однако, коснувшись поверхности, они тут же утрачивают свою расторопность, тяжелеют, страшась очередного погружения, а ведь оно могло бы продвинуть их дальше, так что я этого не понимаю. Они едва ворочаются в этом киселе, в этом желе, будто покрываясь гусиной кожей, они готовы остановиться и застрять в этом холодном водном пироге, торча в нём, как нож для торта, будто ведомый тяжёлой рукой невидимых, шумных крестьянских свадеб — женщин, разряженных в тонны нижних юбок, из-под которых того и гляди выглянут комковатые клубни стоп и пойдут раздавать пинки. Но даже они увязнут в густых зарослях камыша на берегу, и стопа в башмаке подломится, а зелёные деревья захотят смягчить её боль. Однако вода этого не допустит. Она не поведает вам ничего более приятного, чем я, можете готовиться к худшему! Почему именно вода была уготована этой выгребной яме? Даже эта вода тонет здесь сама в себе без единого вскрика. Эта вода не динамичный член движения природы, это абсолютно тихий и глупо остановившийся водоём.