Алчный

— Скажи мне, ты думала обо мне? — я чувствую, как у меня перехватывает дыхание. Я потираю ноги друг о друга, совсем едва-едва, так чертовски изголодавшись по любому виду трения, по чему угодно, лишь бы облегчить боль между ног, пока его голос звучит в моей голове, вытворяя со мной безбожные гребаные вещи, распутывая меня и заставляя чувствовать себя более отчаянной, чем я думала, что это возможно. — Ты думала обо мне, когда раздвигала ноги, добиваясь оргазма из своей хорошенькой маленькой киски? Ты стонала мое имя? — Иисус Христос. Этот мужчина, блядь, разрушит меня, разговаривая со мной подобным образом. Мое задержанное дыхание вырывается прерывистым вздохом. Его тело так близко к моему, все еще искушая меня. Я хочу, чтобы он был ближе. Я хочу, чтобы он был надо мной. Я хочу, чтобы он наказал меня за то, что я сделала, и в то же время похвалил за то, что я все время думала о нем, потому что это правда. Я больше не могу кончать, не думая о нем, без его имени на моих губах, не после этого. Он погубит меня ради любого другого мужчины.

Я киваю, отвечая на его вопрос без слов, неуверенная, могу ли доверять своему голосу прямо сейчас.

— Боже, ты такая жадная девчонка, не так ли? Просто ты так чертовски отчаянно нуждаешься в удовольствии, что даже не смогла меня дождаться, — его голос вызывает во мне удовольствие без необходимости даже прикасаться ко мне.

Вибрация передо мной заставляет меня подпрыгнуть, мое сердцебиение учащается по мере того, как мое тело привыкает к ощущениям. Моя киска пульсирует от желания, умоляя о большем, не заботясь ни о чем, кроме как успокоить глубокую боль внутри меня.

Я смотрю вниз, и Джакс прижимает вибратор к моим спортивным штанам, самая низкая вибрация все еще ощущается как слишком много и слишком мало одновременно. Мое тело слишком отзывчиво, слишком возбуждено от его слов, чтобы справиться с этой дразнящей, грязно говорящей версией Джакса.

— Ложись на кровать, — рычит он. Его голос такой сексуальный и так близко. Вибрация заставляет мои глаза закатиться, мои руки сжимают его бицепсы. Мой клитор такой чертовски чувствительный, такой чертовски нуждающийся. Я киваю один раз, намереваясь слушать, но вибрация просто чертовски хороша, и я использую его руки, чтобы прижать его к себе. Я не думаю что смогу уйти, когда предмет моих влажных мечтаний в данный момент прижимает секс-игрушку к моему тазу, едва касаясь моего клитора, но все равно заставляя меня дрожать.

Он быстро убирает вибратор, глядя на меня с поднятыми бровями, в которых ясно читается вызов. Я немедленно подчиняюсь, ничего так не желая, как выслушать его инструкции, моя гордость отступает на второй план, когда я наблюдаю, как воплощаю в жизнь свою фантазию.

Я лежу на кровати, прислонившись спиной к изголовью. Меня пронизывает предвкушение. Я не знаю, что будет дальше, но мне нравятся неопределенность и острые ощущения. Мой взгляд мгновенно падает на выпуклость в его штанах, и я облизываю губы, прежде чем успеваю подумать, чертовски желая увидеть его член. Я не могу дождаться, когда мои губы обхватят его, чтобы я могла заставить его почувствовать ту же потребность, которую он вызывает во мне.

Я не хочу медлить. Я хочу этого чертовски сильно. Предвкушение сильное, желание еще сильнее. Я хочу, чтобы он был на мне, поглощал меня. Я хочу, чтобы он вел себя со мной по-своему непристойно, использовал мое тело для своего удовольствия, забирая каждую частичку его, которую он может извлечь из меня, а затем я хочу чтобы он делал это снова и снова, пока я не устану от слишком большого количества оргазмов и единственная мысль в моей хорошенькой головке не будет о его члене.

— Сними рубашку, — требует он, оглядывая мое тело голодными глазами, мой вибратор все еще в его руке, теперь выключен. Зрелище открывающееся передо мной, вызывает у меня смущающее возбуждение. Мужчина из моих фантазий стоит передо мной с твердым членом и вибратором, требуя, чтобы я разделась.

Я срываю с себя рубашку, радуясь, что надела симпатичный белый кружевной бюстгальтер, который почти обнажает мои соски, маленькая кружевная розочка — единственное, что прикрывает их, оставляя остальную часть моей груди полностью открытой.

— Теперь твои штаны, — его глаза даже не встречаются с моими, когда я раздеваюсь для него. Он наблюдает за моим телом, как будто был рожден на этой земле именно для этого, чтобы наблюдать, как я раздеваюсь, смотреть, как я обнажаюсь перед ним, чтобы взять меня под контроль.

Я приподнимаю задницу, стягивая ткань вниз, оставляя на себе только лифчик и трусики в тон. Я знаю, что должна чувствовать себя неловко, даже застенчиво, но в моей голове ни для чего нет места. Я так чертовски возбуждена, так готова ко всему, что он запланировал для меня, так отчаянно хочу, чтобы наше удовольствие впиталось в стены, заставив исчезнуть все плохое, всего Грега, что когда-либо здесь происходило. Я готова к новым воспоминаниям, и я готова к ним сейчас. Меня больше ничего не волнует.