Альдана. Последняя королева эпохи (СИ)

— Выбор может затянуться, а времени ждать не всегда достаточно! Особенно в таких затруднительных ситуациях, как у нас! Наша жизнь есть величайшая ценность, величайшее благо, что мы имеем, и разбрасываться им нельзя, его надо оберегать всеми силами. Если тебе она не нужна, то королевству — очень даже! У тебя предназначение — избавить Альдану от кошмара Эвиланы Армад, но ты не рвёшься в бой, ты согласна сдаться её людям и воевать за них, ты эгоистка! — выпалил он. — Тебе можно простить нелюбовь к собственной шкуре, но то, что ты так подставила народ королевства — никогда!

— Что тут происходит? — поразился юноша, когда Дерхонис, тяжело дыша, замолчал.

— Эта девчонка, небезызвестная Дарья Винсент, должна обучить своего помощника, эту жуткую собаку, плод лабораторных развлечений одного из сотрудников Центра, нападать на людей по её команде, — театрально, с сарказмом произнёс Дерхонис. — И для тренировок нужна жертва. Но не волнуйся, ты если умрёшь, то за дело. Если мы обучим собаку, то натравим её на мага, который иногда наведывается к нам в камеру, и заставим перенести нас в одну из лабораторий, а затем — в особняк моего папочки. Так что погибнешь за дело. Вырвется из заточения Дарья — будет Альдане спасение. Как тебе?

— Согласен, — буркнул юноша. — Пожалуй, вы правы: лучше здесь жизнь кончить, чем под ножами и фрезами некромантов.

— Никто тебя и пальцем не тронет, — успокоила его ведьма.

— У тебя скоро начнётся приступ, — хмыкнул Дерхонис.

— Я уничтожу тебя, — парировала Дашка.

— Вы оборотень? — ничего не понимающий целитель задал вопрос, покраснев ещё сильнее.

— Нет, страдаю имаурийской болезнью.

— Наверное, ужасно это осознавать? Моя мать умела лечить её, но это ей очень редко удавалось. Я видел глаза таких больных, на совести которых уже десяток убийств, совершённых невольно. Совсем как у новообращённых вампиров, которых инстинкты заставляют бросаться на людей, — целитель, пробормотав это, присел, наконец, на самый край постели.

— Я и вампиром была.

— Знаю. Многие знают. И каково это?

— Я чуть не решилась на самоубийство.

— Тебя подтолкнули, — Барклиаф слабо, еле разлепляя губы и не открывая глаз, заговорил. — Был какой-то парень, он тебе сказал, как можно уйти из жизни тем, кто практически бессмертен. Он нарочно это сделал, возненавидев тебя.

— Какие познания, — фыркнул Дерхонис. — Да, тебе, малыш Барклиаф, повезло, из рассказов ты узнал Дарью такой, какая она есть: слабовольной, изнеженной.

— Закрой рот! — сказал он громче. — Не всем же по трупам бегать, как ты.

— Поздно клыки обнажать, когда в клетку посадили, — ухмыльнулся старший парень.

— Оба прекратите! — выпалила Дашка. — Ты больше ничего поведать не желаешь? — накинулась она на целителя. — Ой, прости, — она замотала головой, опустив глаза и закрыв лицо руками, скрестив их перед собой. — Что-то на меня нашло.

— Приступ, — охотно предположил Дерхонис.

— Сердце… В груди жжёт, — ведьма зажмурилась, подавила стон, а жжение стремительно разливалась по рукам, за секунды добравшись до ладоней.

Юный маг глянул на свои, надеясь, наверное, почувствовать исцеляющую силу, посмотрел в лицо Дашке, молча извиняясь.

Терпеть было невозможно, фиолетовое пламя, не стихийное, не родное, уже подрагивало на пальцах, уши вдруг заложило, проклятие ведьма выкрикнула, уже не слыша собственного голоса.

Дерхонис отличался ловкостью и метнулся к целителю, вознамерившись использовать его в качестве щита, но уровень Дашкиного мастерства оказался таким, что посланные ею чары без контроля самой ведьмы находили цель, им предназначенную. Юноша остался стоять, Дерхонис упал, оглушённый. Боль отступила. Раздались хлопки: восхищение Барклиафа, уже не лежавшего, а сидевшего.

— Браво, леди Винсент. И не верьте ему. Он всех по себе и своему окружению меряет.

— Надёжно сделано, — наклонившись, целитель осмотрел Дерхониса. — Эх, мне бы одну четверть ваших способностей, и я бы был счастлив.

— Твоя мама не говорила тебе, как долго люди, оглушённые чёрной магией, могут пробыть без сознания? — поинтересовалась Дашка.

— Около часа, если уровень силы колдуна средний, а у жертвы нет врождённой или приобретённой любыми способами магической защиты, ослабляющей действие чар и снижающее их продолжительность, — дал точный ответ целитель. Наверное, он был у своей матери примерным учеником.

— У меня есть идея, — задумалась Дашка. — Торман, специалист по магии разума, который пытается переделать меня, — пояснила она для целителя, — скоро должен посетить нас. Если вы в тот момент, когда он захочет перенестись вместе со мной, вы схватите меня за руку, то телепортируетесь тоже. Это возможно?

— Конечно, — кивнул юноша. — Только нужна очень быстрая реакция. Перемещение ведь можно отменить мгновенно. И потом, надо решить, что дальше делать. Этот специалист вряд ли позволит нам убежать.

— Вы и меня с собой берёте? — Барклиаф только осознал, что ведьма говорила о «вас», а не о «нём».

— Ты хочешь дальше терпеть унижения Дерхониса? — строго спросила Дашка.

— Нет, но я же… Я и вправду такой, как он обо мне говорил. Обузой вам стану.