Альдана. Последняя королева эпохи (СИ)

Арджея ловко отражала атаки сразу троих: Бруно, Николаса и Клавьера, при этом к победе приближаясь скорее, чем они. Усталость и просто ограниченность возможностей была демонессе неведома. Арджея имела огромную силу в руках, выпады противников она отбивала так, что не просто не давала клинкам ранить себя — ударами меча то и дело валила кого-то из троицы на землю. Молодые воины, оказываясь на земле, не имели права медлить ни доли секунды, так как на их падения моментально реагировала Артея, сразу посылавшая во врагов волну магии. В двойника Джессики тоже летели магические атаки всех видов и форм, но демонесса обладала отменной координацией и уклонялась, не задумываясь. Сосредоточенность её на трёх мечниках не прерывалась, а они, не подавая виду, побаивались того, что настанет момент, когда Арджея всё-таки замешкается и кому-то из них надо будет всадить в неё клинок: понимали, чем это обернётся для Теоны.

Битва магов была куда более жестокой, чем сражение воинов. Если атаки холодного оружия можно отбить, то волну огня никак не отвести от себя, от взрыва не защититься, шар магической энергии не оттолкнуть, от молнии не прикрыться ничем, можно лишь отскочить, но в то место, куда ты делал прыжок, попадала следующая магическая атака. А в саму Артею угодить невозможно было никаким колдовством: ни наносящим прямой вред, ни проклинающим. Стоило только Дашке, Алине, Клариссе, Томасу или Саше направить на неё силу какого-либо заклинания, как демонесса телепортировалась в сторону. Неоднократно пущенная в неё магия попадала в иную цель, то есть в кого-то из компании.

Джессика с Вироном старались защитить Теону с Тиной от демона Артеи, уже не вспоминая, что он совсем недавно был человеком, их приятелем. Одна Теона не забывала об этом, вздрагивая всякий раз, когда воинам удавалось нанести повреждение демону. Но раны эти были слишком незначительные, зато достаточные, чтобы довести существо до бешенства. До такого, что два воина с демоном уже не справлялись, им помогали молнии Алины.

Пожалуй, из-за того, что у магов Большого Мира силы были велики по мощности и бесконечны, конец битве даже и не намечался. Так казалось, пока Тина не смогла, наконец, выстрелить не совсем точно, но всё-таки не мимо цели: стрела попала в живот Арджее.

На белой рубашке Джессики словно распустился бутон красной розы — кровь. Решительный взгляд, ледяной, но из чистейшего льда, сделался мутно-несчастным, молящем о прощении за то, что она, великолепная воительница, лучшая ученица Айрис Ави и её гордость, не в силах сейчас перетерпеть какую-то физическую боль. Упала Джессика странно, медленно, перед этим замерев на несколько мгновений, словно впуская в себя ужас. И глаза её закрылись медленно, продолжая извиняться.

Арджея, глядя прямо на своего поверженного двойника, одновременно обеими руками сделала по резкому движению: одной выдернула из себя стрелу, вторую отвела назад, и лезвие меча оказалось в миллиметре от горла Николаса, которого только что сбила с ног магия Артеи.

Неизвестно, специально ли демонессами была выбрана именно эта жертва, или случайно получилось, что под клинком оказался Николас, — Кларисса не смогла выдержать и секунды этого зрелища. Смерть любимого человека представилась хуже своей собственной. Колдунья, чтобы не допустить этого, применила мощнейшую магическую атаку, которая, как она думала с наивностью, присущей всем любящим сильно, неизлечимо, во всю душу, должна если уж не распластать Арджею по земле, то заставить пошатнуться и разжать сжимающие меч пальцы — наверняка.

Атака была не только чудовищной силы, но и потрясающей красоты. Над головой демонессы появился круг из немаленьких светящихся шаров колдовской энергии, все разных цветов: светло-зелёный, изумрудный, фиолетовый, сиреневый, голубой, серебристо-серый и белый. Одновременно они устремились вниз под углом и все разом ударили в Арджею на уровне её груди.

Взрывной волны, как и предполагалось, не было, как и сотрясения земли под целью, будто и не притянула демонесса огромной силы к себе. От такой атаки жертва должна была упасть без сознания, с ничтожным остатком жизненных сил, скоре не позволяющим жить, а не дающим умереть. Это была магия, изгоняющая душу. Арджея лишь пошатнулась.

С Джессикой будто бы не произошло ничего, потому что хуже ей быть уже не могло, следующим состоянием виделась только смерть. Но всё же по лицу воительницы потекли слёзы. Их бы заменил крик, но на него требовались силы, а их не хватало даже на слабый стон. Слёзы и гримаса нечеловеческой боли — всё, что было ей доступно.

А битва продолжалась. На Арджею снова накинулись трое, только теперь вместо Николаса был Вирон, рискнувший оставить Теону без защиты. Демонесса теперь нарочно поддавалась, заставляя их наносить себе повреждения, мучающие Джессику, однако активность противников отдалила её внимание от Николаса, которому удалось спастись от её меча.